Я бил руками и ногами, стараясь удержаться на плаву. Руки плескали по ошметкам гниющего мусора.
— О-о-о-о-ох! — Пахло блевотиной недельной давности. Я начал задыхаться, с трудом подавляя рвотные позывы.
Обеими руками я потянулся к стене стока. Но течение подхватило меня и понесло прочь.
Неужели рядом со мной проплыла дохлая крыса?
Нет. Только голова крысы.
Мой желудок взбунтовался.
Течение набирало силу, унося меня во тьму. Я врезался в стену стока. Отскочил. Попытался оттолкнуться ногами.
Снова врезался.
Гнилостная, отвратительная вода захлестнула меня с головой. Я чувствовал, что погружаюсь. Я попытался выгрести на поверхность. Но все тело сковывала паника. Я был не в силах соображать. Не мог двигаться.
Грудь разрывалась. Я не мог дышать… тонул… Я действительно утону, понял я. Утону в этом смрадном водовороте.
16
Наконец, я заставил ноги двигаться. Я с силой оттолкнулся и вынырнул на поверхность, задыхаясь и отплевываясь.
Стряхнув с глаз густые вязкие нечистоты, я заметил что-то впереди — что-то выступающее из стены. Лестница?
Да. Лестница. Я видел, как она поблескивает в желтоватом луче солнечного света.
Путь наружу!
Я затаил дыхание, когда поток подносил меня к ней все ближе… ближе… Наконец, я предпринял отчаянную попытку ухватиться за нее.
Не тут-то было.
Я попытался снова. На сей раз я сумел уцепиться за вторую перекладину. Держась за нее обеими руками, я подтянулся и вылез из воды.
— Да! Да! — воскликнул я слабым, осипшим голосом.
Мои туфли скользили на осклизлых металлических перекладинах. Я держался обеими руками. Тяжело дыша, я полез наверх, преодолевая ступеньку за ступенькой.
Казалось, подъем занял целую вечность. Все тело налилось тяжестью, словно весило тысячу фунтов!
Наконец, я добрался до верху. Сдвинув канализационную решетку, я вылез на улицу, уперся руками в колени и попытался отдышаться.
Вода стекала с меня ручьями. Промокшая футболка липла к коже. Из своих всклокоченных, спутанных волос я извлек отвратительный коричневый комок.
От меня пахло так, словно я был обрызган сотней скунсов. Размазывая по лицу нечистоты, я пригладил волосы и огляделся. Табличка на углу извещала, что я нахожусь на улице Уэйна.
— Ого! — воскликнул я. Получается, я очутился всего в паре кварталов от дома!
Бежать не было сил. Так что я наполовину шагом, наполовину ползком тащился через передние лужайки всю дорогу до дома.
Плетясь по подъездной дорожке, я подумал о Брук. Наверное, она сбежала от охранников, решил я. Небось сидит сейчас дома, в безопасности.
Когда я, шатаясь, взобрался на крыльцо, парадная дверь распахнулась. Вышла мама, ее темные глаза округлились от изумления.