Я смотрел на него во все глаза, а руки продолжали то появляться, то исчезать. Может, туман сыграл с моими глазами злую шутку?
Я повернулся посмотреть, что делает Марни… и увидел, как лысый клоун с печальными темными глазами снял свою голову с плеч. Он метнул ее через всю сцену другому клоуну.
— Черт! — вырвалось у меня. Я уставился на обрубок шеи, торчащий из пышного воротника.
Второй клоун подбросил голову в воздух — и она поплыла над сценой. Она подскакивала высоко над нашими головами… и не падала.
У меня заколотилось сердце.
Неужели это происходит на самом деле?
Марни положила руку мне на плечо.
— Расслабься, Энди, — сказала она. — Это всего лишь часть программы.
— Но… но… — Я показал на безголового клоуна.
В зале вспыхнул свет. Я повернулся и вытаращился на зрителей.
— О Господи, — прошептал я. — Марни, смотри! — Схватив кузину за плечи, я ткнул пальцем в зал.
Когда мы там сидели, театр заполняли нормальные люди. Дети и их семьи.
Теперь же некоторые из зрителей напоминали выходцев из фильмов ужасов!
Я видел гниющие лица с вывалившимися глазами… Головы с выдранными клочьями волос и оголившимися черепами… У некоторых недоставало рук… Зияли щербатые рты, пуская густые слюни по разлагающимся подбородкам… Рубахи изодраны, из развороченных животов свисают кровавые петли кишок…
— Они похожи на упырей! — закричал я. — Упырей и зомби!
И пока я на них смотрел, гнусные твари дружно поднялись на ноги. И начали пробираться по проходам вперед.
Взрослые вопили. Дети ревели. Некоторые из нормальных зрителей похватали в охапку своих родных и бросились к выходу.
Зал наполнился страшным воем и стонами. Отвратительные твари с закрытыми глазами ковыляли к сцене, слепо протягивая истлевшие руки.
Мы с Марни оцепенели, в ужасе глядя на надвигающихся упырей.
Я встретил взгляд темных, зияющих глазниц ужасной женщины с черепом вместо лица, покрытой копошащимися пауками. Она ковыляла к нам, выдирая на ходу клочья волос.
— Не-е-е-е-ет! — Я отпрянул. Мой взгляд обежал опустевшую сцену. — Марни, клоуны! Они все исчезли!
Мы остались здесь совершенно одни.
Костлявые позеленевшие руки уже хватались за край сцены. А потом одна из тварей рывком подтянулась. Кряхтя и стеная, мертвецы вскарабкивались на сцену.
Цепляясь за Марни, я сделал шаг назад на дрожащих ногах.
И тут откуда-то из-за сцены послышался испуганный голос Клоуна Убоины.
— Тревога! Тревога! — надрывался он. — Зомби взбунтовались! Неужели никто их не приструнит?
От его испуганных воплей меня с ног до головы пронизало холодом. Я понял, что это не притворство. Клоун был действительно в ужасе!