Убоина посмотрел на нее красными слезящимися глазами.
— Ты мне нравишься, — прохрипел он. — Вроде есть у меня большой нос, тебе подойдет.
Он толкнул нас обоих вперед.
— Живо-живо. Не хватало, чтобы клоуны-зомби опоздали к столу. Знаете, что у них сегодня на обед?
— Нет. Что? — спросил я.
— Вы!
Выступать мне не хотелось. Ни капельки. Я весьма застенчив. Марни перспектива выйти на сцену вдохновляла куда больше.
Тем не менее, спустя несколько минут мы уже стояли за кулисами, облаченные в мешковатые клоунские костюмы — красные в белый горошек. Под моим спереди была припрятана подушка, отчего я выглядел толстяком, а на голове у меня красовался песочного цвета парик, стоявший дыбом, точно веник.
Марни надела сапоги на высоченной платформе, делавшие ее ростом чуть ли не в восемь футов. Посреди выбеленного лица алела безобразно намалеванная ухмылка. В дополнение к костюму в горошек, на голове у нее сидела остроконечная шляпа в красную полоску, заломленная на манер шутовского колпака.
— Ни пуха ни пера! — прошептал Убоина. Подняв огромные ручищи в перчатках, он вытолкнул нас на сцену.
Представление уже началось. Тускло светили прожектора. Играла зловещая музыка. Сцену заволокли клубы призрачного тумана.
Страшные клоуны в унылых черно-серых костюмах делали стойки на руках и кувыркались в тумане. Одни мы с Марни были ярко одеты.
Оказавшись на сцене, я увидел клоуна с черепом вместо лица. Безобразная клоунская усмешка была нанесена пунцовой помадой прямо на голые челюсти. Позади него я увидел грустного клоуна, одетого в лохмотья. Он стонал без умолку и выдирал клочьями свои густые рыжие кудри.
Публика восторженно загалдела, когда клоуны стали жонглировать. Чем это они перекидываются? Поди разбери что-то в таком тумане… Неужели они бросают друг другу высушеные головы?
Клоун с черепом вместо лица втянул нас с Марни в хоровод призрачных клоунов. Один из них швырнул мне высушенную голову.
— Это мой дядя Герман! — заорал он. — Кидай обратно!
На ощупь голова была мягкой и теплой. Я швырнул ее клоуну. Вскоре мы с Марни уже вовсю перебрасывались головами с остальными клоунами. Все быстрее и быстрее, под восторженные крики зрителей.
— Молодцы, ребята! — прокричал с края сцены Клоун Убоина.
Но тут я увидел такое, что буквально остолбенел. С этого момента всякое веселье закончилось, а события приобрели ужасающий оборот.
3
Толстый клоун стоял на краю сцены и махал руками публике. Внезапно руки его исчезли, и вот уже он машет обрубками костей… Потом руки вернулись. Потом — вновь исчезли, остались лишь пальцы на голых костях.