Высокий, мощный, он стоял неподвижно в боевой готовности. Этот черный волк, не отрываясь, смотрел на меня своими умными голубыми глазами. Уши торчком, в открытом рту видны желтые кривые зубы.
Мое замешательство уступило место страху. Жуткая игра в гляделки между волком и мной. Ни один из нас не моргал. Ни один из нас не шевелился.
Мы изучали друг друга. Испытывали друг друга.
А потом вдруг во сне я задала себе ужасающий вопрос:
«Это волк наблюдает за мной? Или я сама волк?»
16
Когда я назавтра заехала за Эдди на кладбище домашних животных, рядом с ним у ворот стоял Мак Стэнтон. В одной руке у Мака был белый бумажный пакет, и он тряс им перед лицом у Эдди.
— Ты можешь в это поверить? — вместо приветствия спросил меня Мак. — Люди посреди ночи сваливают своих дохлых псов через ограду и думают, что я о них позабочусь.
В пакете, которым тряс Мак, что-то глухо стучало. Я предположила, что это мертвый пес.
— Ужасно, — сказала я, не представляя, что еще можно сказать. Я видела, что Мак очень зол.
— Ты хоть представляешь, сколько я плачу за аренду? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Да она неподъемная. Так почему эти идиоты думают, что я буду хоронить их собак бесплатно?
Я глянула на Эдди. Он выглядел растерянным.
— Люди расстраиваются, когда умирают их питомцы, — сказала я. — Думаю, в эти дни они просто не в состоянии мыслить здраво.
Мак хмуро ухмыльнулся. Его золотой зуб блеснул на солнце. Лицо его было пунцовым.
— Что ж, лично я мыслю здраво. Я тебе вот что скажу, — он указал пальцем на ветку дерева, свисающую над рядом могил. — Видишь вон ту штуку? Это камера видеонаблюдения. Я развешал их по всему участку. Когда в следующий раз кому-то вздумается швырнуть здесь посреди ночи своего мертвого пса, я буду знать, кто это.
Он бросил взгляд вверх на камеру.
— И не думай, что я им это так оставлю.
Взмахнув пакетом, он резко развернулся и унесся в сторону офиса.
Я подошла к Эдди.
— Ого. Он всегда такой? — шепотом спросила я.
Мак с грохотом захлопнул за собой дверь офиса.
— У него крутой характер, — покачал головой Эдди. — Иногда он слегка теряет самообладание. Но спустя пару секунд снова становится обычным ворчуном.
Мы рассмеялись. Потом мы сели в машину, и я повезла Эдди домой в Олд-Вилладж. Был жаркий, туманный, сырой день, один из тех дней, от которых покалывает кожу на затылке, когда хочется оказаться на пляже.
Кондиционеру в маминой «Королле» надо не меньше двадцати минут, чтобы начать холодить. Я почувствовала какой-то кислый запах, как от тухлого мяса.
Эдди заметил, что я принюхиваюсь.