Покончивъ съ обслѣдованіемъ причины странныхъ звуковъ, о которыхъ говорилъ Суриковъ, Рато подошелъ къ одному изъ оконъ, выглянулъ: передъ нимъ открывалась вся площадка замка до самаго обрыва. Въ концѣ ея виденъ былъ полулежавшій въ лонгшезѣ Вольскій.
— Ну, а здѣсь?
Онъ направился къ другому окну, тоже выглянулъ. Тамъ, на черномъ дворѣ, сидя на табуретѣ около ящика для сора, чистилъ овощи поваръ. Возлѣ него стояла хорошенькая дѣвушка, очевидно, горничная, и о чемъ-то говорила.
Раскрывъ оба чемодана, Рато вынулъ изъ нихъ содержимое, подошелъ къ двери, попробовалъ, хорошо ли заперта. Затѣмъ, задернувъ на окнахъ густыя шторы, чтобы снизу нельзя было ничего увидѣть, закончилъ кое-какія приготовленія и весело потеръ руки.
— Ну, приступимъ. Если не для дѣла, то для своей репутаціи я ихъ удивлю, насколько возможно.
20.
— Послушайте, другъ мой, — сказалъ Вольскій секретарю, когда тотъ въ ожиданіи завтрака подошелъ къ нему. — А вы увѣрены, что не ошиблись?
— Въ чемъ ошибся, Павелъ Андреевичъ?
— Вы не думаете, что привезли сюда не того, кого надо?
— Нѣтъ, какъ будто бы это онъ.
— Въ такомъ случаѣ, можетъ быть, ошибся Камбонъ? Вѣдь, по-моему, это кто угодно: мясникъ. Базарный торговецъ. Бѣглый каторжникъ, наконецъ. Но никакъ не сыщикъ.
— Да… Я тоже вначалѣ былъ немного шокированъ его видомъ. Въ особенности имѣя въ виду то обстоятельство, что онъ долженъ быть однимъ изъ моихъ лучшихъ друзей. Однако, по всей вѣроятности, сыщики имѣютъ самую разнообразную внѣшность.
— Да, но это какое-то допотопное чудовище!
— Я бы не согласился съ вами, Павелъ Андреевичъ. Мнѣ кажется, послѣ потопа подобные экземпляры тоже встрѣчаются.
— Главное: какое право имѣетъ сыщикъ быть хромоногимъ? Какимъ образомъ, напримѣръ, онъ въ состояніи гнаться за бандитами, имѣя въ распоряженіи только одну цѣлую ногу?
— Да. И одно здоровое ухо притомъ. Но, въ общемъ, долженъ все-таки сказать, что по существу этотъ Рато парень не глупый. И, видимо, честный. Странная манера у него, правда, смотрѣть не въ глаза, а на носъ собесѣдника. Получается непріятное ощущеніе, будто черезъ носъ онъ хочетъ проникнуть въ сокровенныя мысли партнера. Но, я думаю, это не отъ нечистой совѣсти. Отъ дурного воспитанія, навѣрно.
Когда прозвучалъ гонгъ, и всѣ стали собираться къ столу, Рато явился уже въ довольно приличномъ видѣ. Бритый, причесанный, въ новомъ сѣромъ костюмѣ.
— А гдѣ Викторъ? — садясь на свое мѣсто, спросилъ Вольскій. — Не пришелъ? Ну, все равно. Начнемъ. А вы, мсье Рато, успѣли уже побывать гдѣ-нибудь?
— Нѣтъ, я спалъ, мсье.
— Такъ. Вамъ, навѣрно, здѣсь понравится. Кромѣ того Николай Ивановичъ искренно радъ, что вы къ нему вырвались изъ Парижа. Дня два, три у насъ, я думаю, пробудете?