— Пришли!
Йен ускорил шаг. Как оказалось, он совсем отстал.
“Ничего так прикрываю… — подумал он и тут же оправдался. — Это всё ушастый виноват! Это я от него набрался манеры уходить в себя не вовремя… С другой стороны, у него там, в нем, Лаэф был, ему было с кем поговорить. А у меня? А у меня — только я”.
Йен вынырнул из-под широкой ветки — и тропа оборвалась, уперевшись в берег.
Остановился рядом с Нивеном, выдохнул. Вдыхать снова не хотелось — запах сделался плотным и острым.
Болото было огромным — другой его берег виднелся вдали, виднелся мутно — за плотным желто-зеленым туманом, что стеной стоял над топью. Почва теперь не просто проседала — заметно проваливалась: Йену казалось, стоило им остановиться, их начало затягивает под землю.
Очень медленно. Незаметно.
Он вдруг представил себе Ух’эра, который, на мгновение высунув руку из-под земли, обмотал золотой нитью сапоги и теперь так осторо-о-ожно тянет к себе, вниз. Сейчас вот замер — потому что почувствовал: Затхэ смотрит на него.
Хитрый, хитрый Ух’эр…
Потом Йен почувствовал, что и на него смотрят.
Нивен.
Долго и пристально.
— У меня ностальгия, — оправдался Йен. — Когда вижу туман над водой, сразу кажется, что где-то рядом башня, и ее надо сломать.
Нивен хмыкнул, мягко двинулся вперед, опустился на колено у самой кромки болота и приложил руку к земле.
Арис тоже двинулся вперед, присел на расстоянии нескольких шагов от Нивена, с опасливым интересом уставился на него. Спустя несколько долгих тягучих секунд, осторожно спросил:
— Ну?
Нивен нахмурился, глядя вниз. Естественно, не руку рассматривал. Естественно, снова вовремя в себя уйти решил.
Кажется, это у них по очереди сегодня происходит.
"Как мы до сих пор выжили-то?" — задумался Йен.
— Странно, — сказал Нивен тем временем.
Йен на всякий случай снова взялся за Весло. И в этот раз — не просто чтобы поддержать ушастого: Арис, вместо того, чтоб озаботиться или заволноваться, вдруг широко улыбнулся. Нивен этого, естественоо, не видел — до сих пор смотрел в землю рядом со своей рукой. Очень ему интересная была эта земля.
— Оно не сохнет, наоборот… — продолжал Нивен. — Переполненное.
— Правда? — Арис удивился почти что восхищенно.
И опять Нивен не обратил внимания.
“А тут признаю — это я виноват, — подумал Йен, — ушастый привык к моим ненормальным реакциям, вот и не видит, когда ненормально с остальными".
Собрался было неслышно шагнуть к Арису, но земля сделала под ногами громкий “чвяк!”, и тот с улыбкой обернулся к нему.