Следы: Повести и новеллы (Ершов) - страница 36

Он Сел. А они молчали и ждали. Тихо так. В этой тишине в самый раз звякнуть коленками об пол.

— Нет уж, — мрачно произнес Ступин, когда, наконец, миновала эта страшная пауза, — довольно с нас. Учили, подсказывали, умоляли… А Васька слушает да ест! Хватит есть денежки-то государственные! Уж хватит!

На последней фразе он осклабился.

Но почему так темнит Григорьич? Лукавый ум. На слабых ступинских струнах хотел сыграть. Брожение внес. По-видимому, у него есть особые полномочия: периодически сдерживать разрушительный темперамент Ступина. Теперь уже вопрос будет выноситься на суд Большого совета студии как спорный. И все, следовательно, впереди. Не буду и я до времени ломать копья. Собственно, остался уж сущий пустяк: речи озабоченных, «лучников». Ступин махнул рукой — и редакторские стрелы дружно посыпались на меня.

После всей этой процедуры ко мне подошел один из «лучников» и, видимо, желая как-то оправдаться, тихо запел, суча перед моим носом ручкой и как бы взбивая суфле.

— Все может принять не такой уж плохой оборот для вас. Конечно, Ступин — сила, но и к словам Минца следует прислушаться. Ведь он в данном случае потенциально выражает точку зрения дирекции студии. Закрывать картину — дорогонькая штука: деньги-то затрачены. А художественные качества материала — дело спорное. Так что все еще можно повернуть.

— В самом деле? Есть надежда?

— Да… только не надо так громко… это сугубо между нами.

— Ах, разумеется, разумеется… полная тайна вклада.

Странно все-таки, почему Ступин не упомянул кадры с русалкой? Такой козырь!.. А может, он припрятал его?.. Эх, как же это я сразу не догадался, что он этот самый козырь на потом, на потом оставил!.. На потом оставил он и Васин сортир!.. Ах, я телятина!..

7. След отца

Каталоги, каталоги… Второй день не вылезаю из библиотеки. Меня омывает океан имен, человеческих судеб, борений… Может быть, наивно думаю я, где-то на дне этого океана спрятана великая крупица смысла, в которой сфокусирована вся прежняя и грядущая мудрость мира?..

Роясь в одном из ящиков, я случайно напал на знакомую фамилию. Вот и инициалы сходятся… Не может быть! Отец!.. Что ты здесь делаешь? Как попал сюда? Собственно, фамилия отца была упомянута здесь как объект одной ругательной статьи, где отец выступал в качестве консервативного элемента, противящегося реформациям в системе геологической службы. Но неужели это все, что осталось от него? Вообще-то отец писал мало. Но неужели это все? Единственный след? Я кинулся к другим, более специальным каталогам. Запестрели знакомые фамилии геологов… Повеяло Уралом, детством, домашним довоенным пирогом, гостями… А вот еще имена… его враги — «академики». И снова — автор разгромной статьи… И — никаких других следов.