Путешествие вместе с торговцами, безусловно, уступало по степени комфорта поездке в дилижансе, но Кара радовалась самой возможности покинуть родной город. Кто бы мог подумать, что однажды он ополчится на нее! К счастью, Кара не относилась к сентиментальным особам, а то устроила бы долгую сцену прощания. По канону требовалось намочить слезами три носовых платка и произнести пламенную речь, в которой перечислялись все памятные события, начиная с первого зуба, кончая воскрешением из мертвых. В заключение можно было выйти навстречу охотникам и патетично предсказать им бурное раскаянье в содеянном. Мол, они еще пожалеют, кого потеряли. Ну и попутно вытащить парочку топоров из головы и стрел из груди – местное население не стало бы спокойно стоять и ждать, пока любительница мелодрам закончит выступление. Но Кара исповедовала другие принципы и предпочла сэкономить здоровье и время. С максимально возможным удобством устроившись в крытом тентом фургоне, она считала путевые столбы и просила хозяйку гостиницы временно заболеть склерозом. Кара слишком приметна, стоит женщине выйти в лавку или переговорить с соседкой… Но обошлось. То ли хозяйка попалась нелюдимая, то ли действительно страдала амнезией.
Фургоном правил Ян, Эд путешествовал пешком. Некогда забитая тканями повозка сейчас зияла пустотой. Безрессорная, она щедро потчевала пассажиров жестким массажем. Кара опасалась, что к вечеру ее тело превратится в один огромный синяк. Но молодая женщина не жаловалась, наоборот, благодарила судьбу за шанс приблизиться к нужной цели. Как там говорили священники? Правда, их особо не слушали и в церковь ходили редко, на свадьбу или похороны. Так вот, страдания очищают и укрепляют. К концу пути Кара сможет обходиться без воды и гнуть подковы.
Разумеется, щекотливый вопрос о вуали прозвучал, но воскресшая покойница заранее приготовила правдоподобный ответ: у нее экзема. Компаньоны посочувствовали и отстали. Время в праздности тянется бесконечно, поэтому спутники не молчали, перебрасывались ничего не значащими фразами. Потом Кара и вовсе вызвалась помочь спасителям, подвести итог их торговли. Она ведь учительница, могла не только отнимать и складывать. Ян поначалу заартачился, но Кара со смешком заверила, что даже при жгучем желании не смогла бы их ограбить:
– Где деньги, я все равно не знаю, с двумя крепкими мужчинами не справлюсь. Остаются подельники, но ведь им надо как-то расчеты показать, вдруг там сущие крохи?
И Ян сдался, неохотно вывалил на дно фургона кучу расписок и обрывков тетрадных листов.