— Да, это дело опасное. Как бы твои науськивания против Мелевше не обернулись!
— Нет! Тут будь спокоен. Дочку он и пальцем не тронет. Он очень на бабу зол — ну прямо кишки ей готов выпустить! А я его не больно утешаю — пусть! — Бессир многозначительно повела бровями. — Злей будет, больше добьется.
Дурджахан мало интересовала Гандыма. Ненависти он к ней никогда не испытывал, наоборот, до самого последнего времени, как и большинство людей в селе, искренне уважал эту достойную женщину. И сейчас он никак не мог понять — чего она уперлась: мысль, что тетя Дурджахан просто-напросто предпочитала ему Сердара, не укладывалась в голове у Гандыма.
— Так что же все-таки с Мелевше, тетя Бессир?
— Да как тебе сказать? Кобенится девка. Я и сама к ней ходила, и тетю Аннабагт посылала. Ничего не получается. Боюсь, не сорвалось бы у нас…
Ну а письмо? Показывала ты Сердару письмо?
— Нет, пока не давала. Я Мелевше про твое письмо намекнула, так она в крик: «Ложь! Клевета! Обман!» И сразу реветь.
— Ну зачем же ты так, тетя Бессир? Ей не надо было, Сердару надо показать. А она пусть бы даже и не знала.
— Ничего, Гандым-джан. Пусть немножко подумает! Пускай знает, что и сливочное масло с грязью смешать можно! Заносится она очень со своей красотой. А пусть подумает, не отвернется ли от нее милый после такого-то!
— Да в том-то и дело, тетя Бессир, что не отвернется он от Мелевше, хоть ты ее в свином помете вывози! И она от него по доброй воле не откажется.
— Ладно, голубчик, ты уж предоставь это дело мне. Не учи старую лису хвостом след заметать. Сейчас только терпение: мы такой слух распустим, что Сердар ее дом за сто верст обегать будет! Тебе девушка достанется. Тебе!
— Ладно, тетя Бессир, действуй! От моего имени давай, я, мол, сам хвастал! Позорь нас вместе — я согласен. Мне — что? Конфету я обсосал, могу и снова в рот сунуть. Старайся, тетя Бессир! Уладишь дело — весь кооператив твой!
Вот такие крепкие и хитроумные силки расставлены были на пути Мелевше и Сердара, на их нелегкой дороге к счастью.
То ли Бессир что-то почувствовала, то ли ей показалось, что за дверью подслушивают, но она вдруг перестала улыбаться, поднялась, выглянула на улицу и встревоженно зашептала:
— Сердар идет! Давай уходи быстрей! Ты — сразу налево, он тебя не увидит. А потом, погодя немножко, возвращайся. Будто случайно зашел. Понял?
Гандым проворно выскользнул за дверь.
Сердар вошел, вежливо поздоровался.
— Здравствуй, милый, здравствуй, — радушно приветствовала его Бессир. — Как поживаешь, сынок?
— А, все в порядке, спасибо.