душе было пусто и легко. Ничто не волновало меня. Я не
ощущал потери Салины и радости возвращения домой. Из
Марселя я вынужден был отправиться поездом, чтобы не
оказаться в неловком положении с очередной дамой, в
присутствии которой я не сомневался. Я взял отдельное купе.
В пять часов вечера поезд Марсель-Кельн отошел от перрона и
помчался на север. Я сидел один в купе и просматривал
свежие газеты, которые купил на вокзале. Но даже
происшествия, из-за которых я только и покупал газеты, меня
не интересовали. Мне было скучно. Я сходил в ресторан,
выпил немного вина и, захватив с собой бутылку рома,
вернулся в купе.
Медленно тянулось время. Стрелка часов едва двигалась.
Час превратился в томительную вечность. Я достал из
чемодана карты и стал их пересматривать. Tуз червей был для
меня не картинкой, а фотокарточкой любимой женщины. Я
попытался представить себе встречу с какой-нибудь другой из
милых красоток, но воображение не создало ничего
интересного. Закончив просмотр карт, я положил их на столик
у окна, и, страдая от безделья, задремал. Проснулся от
тишины. Поезд стоял на какой-то станции. Я выглянул.
Прямо передо мной на перроне светился циферблат часов - без
пяти двеннадцать.
- Надо приготовиться, скоро придет очередная женщина.
Я поставил на стол бутылку и приказал проводнику
достать какой-нибудь закуски. К двеннадцати все было
готово. Я посмотрел на часы, отстукивающие последние
минуты. И как только стрелки сошлись, одна из карт с нежным
звоном шлепнулась на пол и на этом месте из ничего выросла
женщина. Она была высока ростом, с золотистыми волосами,
повязанными шелковым зеленым платком. На ней была желтая
блузка, как кольчугой прикрытая шерстяной накидкой, и
малиновые атласные штаны, плотно облегавшие ее стройные ноги
до колен. Штанины оканчивались рваной бахромой, которая не
служила признаком ветхости ее наряда, он весь отдавал
магазинной новизной. Зеленый глянцеватый пояс с двумя
ремешками-застежками туго перехватывал ее узкую талию. В
левой руке она держала саблю, вставленную в красные ножны с
кисточками. Я с нескрываемым любопытством смотрел на нее,
ожидая, что она будет делать. Будто только что проснувшись
от глубокого сна, она сладостно потянулась, разведя в
стороны руки и, заметив свою саблю, выругалась:
- Вот, дьявол, надоумил его дать мне эту дубинку.
Она бросила саблю на пол и повернулась ко мне.
- Ах вот что! Здесь есть мужчина! А я думала меня
здесь ожидает одиночество. Привет, парнишка! Где это мы?
Уж не в поезде ли? Забавно!
Болтая без умолку, она прошлась по купе, потрогала