Вот здесь колдун отгреб землю, чтобы вытащить бурдюк из-под борта опрокинутой колесницы. Другой мех, пустой, висел на месте. Иштар оставил его, вероятно поняв, что способен унести только один полный мех. Таита подобрал пустой мех и повесил на плечо. Маг оставил колесницу с запряженными дохлыми лошадьми, уже начавшими вонять, и двинулся дальше по следам Иштара.
Захватив пустой бурдюк, Иштар направился обратно к Галлале. Взобравшись на вершину холма над городом, он ползком спустился к ближайшему оросительному каналу. На влажной глине были хорошо различимы отпечатки его колен, оставленные в месте, где он напился и наполнил принесенный с собой мех. Таита тоже напился. Потом наполнил собственный мех, поднялся и пошел по следам колдуна – обратно на восток по дороге к Сафаге и побережью. Таита прибавил шагу.
Наступила ночь, а Таита продолжал идти. Подчас аура Мидянина совсем не ощущалась, но Таита не сходил с дороги. В другой раз она чувствовалась острее, и Таита улавливал ее запах: слабый смрад с примесью плесени. Когда она становилась столь сильной, он мог глубоко заглянуть в сущность Мидянина. Это был человек злобный и мстительный. Таита предположил, что Иштар напуган и ошеломлен неблагоприятным поворотом судьбы, но могущество его еще велико. Он представлял большую опасность не только для Нефера и Минтаки, но и для самого Таиты. Если дать ему сбежать и восстановить подорванные силы, колдун будет угрожать будущему дома Тамоса и Апепи. Иштар принадлежал к высшим магам, к злой их разновидности, что делало его еще более опасным. Мидянин определенно умел с большого расстояния прозревать избранных им жертв и творить разные чары, чтобы наслать беды на Нефера и Минтаку. Он мог подрывать и отравлять в них взаимную любовь, навлекать муки, выкидыши и болезни, боли и страдания, без четкой выраженности и причины, умственные расстройства, помутнение рассудка и в конечном итоге смерть.
Даже Таита не был недоступен для его вредного воздействия. Если позволить Иштару бежать, он будет исподволь подрывать силы Таиты и уничтожать сделанное им. Поэтому Таите надлежало действовать немедленно, пока есть шанс уничтожить колдуна.
Горбатая луна поднялась над голыми холмами и осветила путь Таиты. Он шел широким размеренным шагом, со скоростью немногим меньше, чем у всадника. Он улавливал, что идущий впереди Иштар не знает о преследовании и идет намного медленнее. С каждым часом Таита все сильнее и явственнее ощущал его ауру. «Я нагоню его еще до рассвета», – подумал он… и в тот же миг согнулся пополам и изверг на каменистую дорогу мощную струю рвоты. Объятый неожиданной сильной тошнотой, Таита едва не упал, но сумел сохранить равновесие и распрямился, утирая горькие от желчи губы.