Таита не пошевелился и даже бровью не повел, но у сидящих вокруг него это заявление вызвало оживление и перешептывания. Политическое значение этой двойной свадьбы было колоссальным. Все присутствующие поняли, что вельможа Наджа намерен посредством брачного союза стать членом царственного дома Тамоса, а тем самым – следующим претендентом на трон.
Таита похолодел, как если бы услышал смертный приговор, во всеуслышание произнесенный фараону Неферу-Сети с Белой башни в центре Фив. До истечения семидесятидневного срока, отведенного на бальзамирование умершего фараона, оставалось всего двенадцать дней. Едва останки Тамоса упокоятся в гробнице в Долине царей на западном берегу Нила, состоятся коронация его наследника и свадьбы двух уцелевших его дочерей. А потом кобра нанесет удар снова, Таита в этом не сомневался.
От тяжких мыслей об опасностях, окружавших царевича, его отвлекло поднявшееся вокруг движение. Регент распустил собрание, и теперь присутствующие покидали шатер через полог позади трона. Евнух встал и тоже направился к выходу.
Военачальник Асмор шагнул ему навстречу, улыбнулся и отвесил вежливый поклон:
– Вельможа Наджа, регент Египта просит тебя остаться. И приглашает для разговора с глазу на глаз.
Асмор возглавлял теперь отряд телохранителей регента и имел ранг Лучшего из десяти тысяч. За короткое время он обрел огромное могущество и влияние. Причины или возможности отклонить предложение не было, и Таита кивнул:
– Я слуга фараона и его регента. Да живут они оба тысячу лет.
Асмор провел его к задней стене шатра и приподнял полог, приглашая пройти. Таита оказался среди пальмовой рощицы под открытым небом. Асмор указал ему дорогу через деревья к небольшому шатру поодаль от прочих. Вокруг нее кольцом стояли двенадцать стражей: она предназначалась для тайных разговоров, и сюда не допускали никого без разрешения регента. По приказу начальника стражи расступились, и тот препроводил Таиту под сень шатра.
Наджа поднял взгляд от бронзового сосуда, в котором омывал руки.
– Добро пожаловать, маг. – Он радушно улыбнулся и указал на гору подушек в середине устланного ковром пола.
Когда Таита уселся, Наджа кивнул Асмору, который занял пост у открытого полога, обнажив серповидный меч. В шатре их было только трое, и разговор не мог подслушать никто.
Регент снял с себя драгоценности и символы власти. Заняв место напротив Таиты, он держался дружески и любезно.
– Прошу, угощайся. – Наджа указал на поднос со сладостями и золотыми чашами с шербетом, стоявший между ними.
Первым порывом старика было отказаться, но он понимал, что отказ от гостеприимства регента выдаст его враждебность и побудит Наджу держаться настороже. До этих пор у вельможи не было никаких причин подозревать, что Таите известно о его намерениях в отношении нового фараона, а также о былых преступлениях и далеко идущих планах. Поэтому он с благодарностью склонил голову и выбрал дальний от себя кубок. Потом выждал, чтобы Наджа взял другой. Регент поднял чашу и без колебаний сделал глоток.