Сложно было представить, как Арбитры могут пристрелить распределенный по серверам искусственный интеллект, но вопль Чорного Воина заставил колеблющихся гвардейцев принять решение.
– Занимаем оборону? – спросил присмиревший командир гвардейцев.
– Отваливаем от входа подальше, – скомандовал Гвоздь.
– Сдать базу решил?! – снова завелся гвардеец.
– Спасти твою бестолковую жизнь, – не тратя больше времени на уговоры, Гвоздь развернулся и пошагал прочь от выхода. Активировав связь он произнес, – Рома, выкатывайся из бокса и наводись. Как скомандую – стреляй.
Гвоздев загнал всех за угол и приказал присесть.
– Чего мы ждем? – не успокаивался гвардеец.
– Огня и пламени, шума и грохота, – ответил Гвоздь, – Рома – давай!
– Ты уверен? – пришел нерешительный ответ по рации от инженера.
– Пли! Скорее! – закричал Гвоздь, сверившись с передаваемой с радара картинкой.
Красные отметки врагов скучковались перед входом в пещеру. Танки противника, курсируя туда-сюда, профилактически обстреливали почерневший корпус «Горыныча», ожидая от защитников какой-нибудь подлянки. И она прилетела, правда совсем не оттуда, откуда ее ожидали.
Компьютер наведения «Гидры» исходя из того, что стрельба проходила по его меркам практически в упор, выбрал незамысловатую навесную траекторию. Из пусковой установки сигару ракеты выбросил стартовый заряд, а полыхнувший огненным хвостом маршевый двигатель оглушил Рому. Инженер выпрыгнул из кабины и на полусогнутых побежал к автобоксу, опасаясь удара возмездия. Едва он успел ступить внутрь, как захлопнувшаяся от резкого порыва ветра створка ворот, сбила его на землю.
«Если ударная волна докатилась сюда то, что же творится в эпицентре взрыва?!», – Рома сполз в ремонтную яму и забросал себя сверху всяким хламом.
Арбитры не успели среагировать на пуск тактической ракеты и задействовать контрмеры. Не получая данных о том, что ее засекли, «Гидра» на нисходящем участке траектории отстрелила все шесть противоракет. Эти малютки понеслись вперед и врезались в кружащие вокруг пещеры танки. Самим бронированным монстрам они сильно навредить не могли, но взрывы их осколочно-фугасных боеголовок посшибали сидящую на броне пехоту и покалечили ее. Однако это было лишь легкой прелюдией к предстоящей жести.
На высоте тридцати метров боковые панели на корпусе «Гидры» раскрылись и оттуда вывалились и устремились к земле пять алюминиевых баков-цилиндров. В головной части каждого бака взорвался небольшой пиропатрон, разнося алюминиевую оболочку. Жидкость внутри баков из-за смены давления, задорно вскипев, начала выбрасываться наружу в виде аэрозоля. Облако едкого токсичного газа заполнило собой все пространство перед пещерой. С герметичностью и фильтрами в броне Арбитров все было в порядке и никакого ощутимого урона это облако не нанесло. Вот только «Гидра», уже врезавшись в землю, преподнесла последний сюрприз. Внутри ее искореженного корпуса взорвались три, страхующие друг друга, детонатора. И второй раз за ночь Арбитры испытали на себе «счастье» объемного взрыва. Взрыва, по своей мощности, уступающему лишь ядерному.