В ответ на свист в ангаре что-то заворочалось. Ласка непроизвольно потянулась за оружием и даже внешне невозмутимый Гвоздь размышлял как бы запрыгнуть в своих доспех. Ворота ангара открылись от мощного удара и, лязгая металлом, из них вышло настоящее чудовище.
– Дракон! – испуганно взвизгнула Ласка, – птеродактиль!
– Орнитохейрус, – поправил ее Пабло, – вернее его реконструкция.
Жуть, выползшая из ангара, передвигалась на четырех стальных металлических лапах очень сложной конструкции, между которыми болталась матовая перепонка. Распрями робот лапы и эта перепонка станет крыльями, размах которых был бы метров под десять-двенадцать. На спине у механического птеродактиля крепились два реактивных двигателя, на груди болталась пусковая установка для ракет, а на лапах-крыльях сразу четыре излучателя. Тварь доползла до стола и протянула клюв к Пабло. Мексиканец нежно погладил эти два метра заточенной до бритвенной остроты стали.
– Мой птенчик, любимец.
– Кстати, откуда у тебя такая любовь к пернатым? – в ответ на вопрос Гвоздева, птенчик щелкнул клювом. Ласка подпрыгнула.
– Такой пастью только арматуру перекусывать, – нервно бросила девушка.
– И броню вскрывать, как консерву, – согласился с ней Пабло, – но такую как твоя, этот ножик, конечно, не возьмет. Где взял?
До Гвоздева наконец дошло, на чем основывалось радушие Пабло. Хех, заинтересовал мексиканца костюмчик-то! Сильно заинтересовал.
– С приятелем в гараже собрали.
– Понятно. И много еще таких у вас в гараже есть?
– Немного.
Пылающие угольки интереса в глазах Пабло угасли.
– На роту наберется, – добавил Гвоздь.
– О!
– Но на продажу мы их не выставляем. Ручная работа, только для внутреннего пользования.
Было видно, что в голове Пабло жадность и желание заполучить необычный доспех боролась со здравым смыслом и нормами гостеприимства. Победил в этой нелегкой борьбе все-таки разум. Натрави он сейчас на Гвоздева своего птеродактиля, по его душу потом рота бойцов в сверкающих золотых доспехах явится. И их визит для Пабло закончится очень печально.
– Так что там с твоей любовью к птицам? – Гвоздь вернул тему разговора в прежнее миролюбивое русло.
– Тактически иметь армию из птиц выгодно. Во-первых, она же более мобильная, а во-вторых птицы существа трехмерные…
– Мне нравятся птицы, сеньорита, потому, что они единственные свободные существа в этом проклятом мире. На нас всех давят груз ответственности, ошибки прошлого и обязательства. Гнут нас к земле. И лишь птицы, могут сбросить этот груз, взмахнув крыльями и поднявшись в небо.
Пабло не чокаясь опрокинул стакан себе в глотку. Помолчав немного, он добавил: