– Светлан, ты обо мне не беспокойся, я сегодня же отчалю. Дай только приведу себя в божеский вид, чтобы предки в обморок не упали, а то за три дня дороги весь портянками провонял – с какими-то дембелями возвращался.
Светка отвела его в просторную ванную, заставившую тихо чертыхнуться Алексея:
– Слушай, а это что такое?
– Джакузи, милый, – снисходительно улыбнулась она, как будто бы и не было в ее жизни тех времен, когда они вместе жили в коммуналках с единственной ржавой раковиной на кухне.
– Ты хоть подскажи, как в ней улечься-то, – уставился Алексей на мощную треугольную бадью, пока Светка забрасывала в нее разноцветные шарики.
– Чао, не засни, – закрыла она за собою дверь ванной комнаты.
Он с наслаждением растянулся в бурлящей воде. Первая ванна за последние два года! В гарнизоне он не знал ничего, кроме фыркающего душа, то шпарящего кипятком, то обдающего ледяной водой. “Ну вот, хоть помоюсь”, – грустно подумал Алексей.
На пороге вновь появилась Светка:
– Чисто символически, а? – заговорщицки бросила она Алексею фразу, понятную только им двоим.
Когда-то в одной из коммуналок им достался сосед-мент, упорно домогавшийся Светки со словами: “Отдайся хотя бы чисто символически, по-соседски – что тебе стоит?” Светка всегда с хохотом отвечала, что символически ей не надо, на что милиционер правдиво сообщал, что иначе у него может и не получиться…
Алексей только и успел посмотреть на нее с недоверием – никогда не поймешь, когда она шутит, а когда всерьез, – как Светка скинула с себя халатик и плюхнулась в воду.
Давным-давно Алексей не испытывал такого сладкого и томительного блаженства. Светка была на высоте, и ему, явно подрастерявшему все навыки общения с гражданскими дамами, приходилось только подчиняться ее прихотям…
– Ты что же, и с шефом тут своим так бултыхаешься? – ревниво спросил он ее, когда все было закончено, и они, утомленные, сидели напротив друг друга в остывающей воде.
– Куда ему… Он у меня простой, как бревно. Ух-бух, и захрапел.
– Бедная ты моя, – притянул ее к себе Алексей, с понятным удовольствием ощутив новый прилив сил.
Пиршество плоти было продолжено в спальне невесты. Уже под вечер, когда они проснулись после недолгого забытья, Алексей почувствовал нарастающее раздражение от всех этих радостей:
Светка будто с цепи сорвалась – а он тут так, прохожий, первый встречный. Подвернулся, чтобы заполнить ее тоску…
– Свет, я, пожалуй, пойду…
– Останься, а? Хотя бы еще на денек, – жалостливо проговорила она.
Ночью спать ей не пришлось. Рухнувший в беспробудный и тяжелый сон, Алексей что-то вскрикивал и бормотал, а Светке только и оставалось, что с изумлением всматриваться в его изменившееся похудевшее лицо, по которому пробегали гримасы страдания, и догадываться, что же это такое случилось там у Алексея в армии, почему вернулся он нежданно-негаданно, завязав, как уже успела понять она, с неплохо начинавшейся карьерой в военной прокуратуре.