— Это не страшно, милый, ты не бойся, — убежденно заявила Люся. — По большому счету, это я должна бояться. Но я не боюсь. Ты ведь все сделаешь как надо, да, милый?
— Какие уколы? — возопил Яськов. — Ты что, с ума сошла? Как это я тебя буду колоть? Я тебя вообще хоть пальцем тронул, сколько мы живем. Я тебя порой обнять-то боюсь как следует, вон ты у меня какая хрупенькая. А тут — колоть тебя иглой. Да не в жисть! И вообще, почему это я тебя должен колоть? Иди вон опять в процедурную. Им за это, между прочим, зарплату платят.
— Да мне двадцать минут только туда добираться надо, потом с полчаса ждать своей очереди — знаешь, сколько там народу? — запальчиво сказала Люся. — А потом еще на работу выбираться оттуда. Это я минимум час-полтора потеряю. А у нас сейчас каждая минута дорога, сам же знаешь.
— Ничего я не знаю! — не сдавался Василий. — Это же надо придумать такое…
— Неблагодарный! — вспылила Люся. — А кто тебя колол, когда тебя радикулит прихватил, а?
— Так ты же сама говорила, что вас в институте этому учили, как медсестер запаса. А нас в университете учили только строем ходить, деревянные гранаты кидать да автомат разбирать-собирать.
— Но это же просто, как… как чихнуть! — продолжала настаивать на своем Люся. — Вот где у нас Прошкин резиновый мячик? Проша, Проша!
Откуда-то из-под стола выскочил семейный любимец Яськовых — полупородистый щенок Проша, уже с детства выдающий себя за немецкую овчарку. Хотя даже невооруженным глазом было видно, что в свое время кто-то из его родни по женской линии легкомысленно закрутил роман с одним (а может, и не одним) из дворовых «джентльменов», и это проявилось на Прошиной внешности: при овчарочьем экстерьере хвост он мог жизнерадостно закручивать в кольцо, да и ушки у него не торчали острыми клинышками, как полагается любой уважающей себя овчарке, а были полуопущенными. И еще его компрометировало белое продолговатое пятно на брюшке. Но Проша ничуть не комплексовал по этому поводу. Вот и сейчас он радостно рычал сквозь зубы, в которых была зажата его любимая и потому неоднократно прокушенная им игрушка — резиновый мячик.
— Проша, дай мне его на минуту, а? — попросила Люся и довольно бесцеремонно вытянула из пасти щенка мяч. — Вот смотри, как это делается, Васенька.
Она взяла фломастер и нарисовала на поверхности мячика крест. Потом распаковала одноразовый шприц и прикрепила иглу.
— Да выключи ты этот дурацкий телевизор, и смотри сюда…
— Ничего я не буду выключать, — пробурчал Василий, боязливо косясь на зловеще поблескивающую иглу. — Черт, какая длинная! Подожди, а почему бы нам «скорую» не вызвать, а? Пусть приедут и уколют тебя.