– Уйди, пожалуйста, – прошу, не в силах выслушивать все это. Мне надо побыть одной и все обдумать. Мне нужно решить, что я чувствую, потому что в настоящий момент я словно оцепенела, захлопнулась.
Каллум смотрит себе под ноги.
– Есть еще кое-что, мисс.
Я не знаю, смогу ли справиться с «еще кое-чем». Но позволяю ему продолжить.
– Виноват, – тихо говорит он, – но это я процарапал машину вашего мужа. Обычно я такие вещи себе не позволяю. Я не вандал. Но, в общем, если честно, я бы подвесил за яйца эту гнусь.
Сейчас меня меньше всего волнует машина Доминика. Однако меня мучает еще один вопрос.
– Это ты потоптал мои цветы? И разлил краску на моем крыльце?
Каллум свешивает голову ниже и кивает.
Я не знаю, как отреагировать на его молчаливое признание. Сейчас, после того, как я узнала про Доминика, все это кажется мелочью.
– Виноват, мисс. Я хотел отомстить вашему мужу, не вам. Я был ужасно зол.
– Иди, Каллум.
– Ладно. Простите меня, – говорит он.
Когда он переступает через порог, я вспоминаю еще кое-что.
– Подожди! – Я вскакиваю.
Он останавливается и поворачивается. В его темных глазах стоит вопрос.
– Это ты звонил мне? – спрашиваю я.
– Звонил?
– Ну, я о том анонимном звонке, когда мне сказали не лезть. – Я вспоминаю точную фразу. – «Прекрати совать нос куда не следует». Вот что мне сказали. Это тоже был ты?
– Не знаю, о чем вы. Я до сегодняшнего дня даже не знал ваш номер – как я мог вам звонить?
– Честное слово?
– Послушайте, я пришел к вам, чтобы рассказать о серьезных вещах. Зачем стал бы врать насчет звонка?
– Не знаю. Наверное, не стал бы.
– И вообще, зачем кому-то говорить вам такое? – спрашивает Каллум. – Может, просто ошиблись номером?
– Они обратились ко мне по имени.
– Так что конкретно они сказали?
– Как я говорила, «Прекрати совать нос куда не следует, иначе пожалеешь».
– Черт. Это вроде бы угроза.
Я киваю. Если звонил не Каллум, тогда я ничего не понимаю. Кто это мог быть? Если только… Нет. Доминик так не поступил бы, правда? Не знаю. Мой муж совсем не тот человек, каким я его считала.
– Каллум, я очень прошу тебя уйти.
– Простите, мисс. За… ну, вы понимаете. За все.
Я не отвечаю. Неподвижно сижу, сожалея о том, что нельзя все это стереть.
После ухода Каллума в доме воцаряется гробовая тишина.
Мой муж и Ханна Слейтер. Я представляю их вместе, в интимной обстановке, представляю его руки на ее теле и бросаюсь к мойке. Извергаю из себя всю ту воду, что выпила за утро, и вытираю рот тыльной стороной ладони. Продолжает ли Доминик видеться с ней? Любят ли они друг друга? Но ведь это невозможно, правда? Хотя… все возможно.