— Толечка, дорогой мой… — Эльза Захаровна и не заметила, как появилось это тревожное, нерешительное «ты». — Слышала, ты приезжий? И родители не из наших краев? Да, теперь люди редко привязаны к месту, переходят, переезжают. Я бы сама… Значит, не из наших краев? А мы все из глухого угла. Вот такая моя детская жизнь…
За окном, в беседке, Пахом Пахомыч заново расставлял шахматные фигуры.
— Чистая игра! Согласны со мной? Чистая. Сравнить, например, с картами… Карты… Тоже очень интересная игра, но сколько всякого-этакого вокруг них, разговоры-пересуды, и в книгах, и в представлениях на сценах: крапление, передергивание, разные тому подобные фокусы, промотанные состояния, растраты, деньги казенные со смертоубийствами. Согласны со мной? Рокируюсь с вашего позволения на длинную сторону… Да-а-а, чистая, сказочная игра шахматы. Ваш ход.
Эльза Захаровна поднесла к губам чашку, потом отставила, точно обожглась, откинулась на спинку стула.
— Вот и поговорили.
Она вдруг наклонилась к Анатолию, посмотрела прямо в глаза:
— Как ты похож на него, страшно делается!
Она снова откинулась на спинку стула, привычное движение — усталость, отчаяние.
— Господи, Толя, как жить? — она уже не видела его, обращалась к себе.
Это был всего лишь миг, вернувшееся детство, сейчас вот она встанет из-за стола, навалится всегдашнее, пустится трезвонить по телефону: требуются обновки, весеннее барахло; все пойдет по-старому.
По ступенькам зацокали проворные каблучки.
— Чаевничаете? А я?
Ларочка устроилась за столом поближе к сладкому, разглядывала Анатолия, как привыкла разглядывать новое, необычное.
— Что вы смотрите на меня? — неловко почувствовал себя Анатолий.
— А так. Уясняю. Видела вас или не видела. Кто вы? Родственник из Балаклеи? Или просто для преферанса?
— Лара!
— А что, мамочка? Он же спросил, должна же я ответить?
— Ларис-са! — рассердилась Эльза Захаровна.
— Да, мамочка, молчу, мамочка. Знаете, — обратилась Лара к Анатолию, — когда мама произносит «Ларисса» — это предел негодования. У меня ноги подкашиваются от ужаса. Давайте познакомимся. Я — Лара. А вы?
— Меня зовут Анатолий. Я не из Балаклеи. Я из Богодухова.
— Чудесно. Мечтаю побывать в Богодухове. Прошлой осенью мы были в Париже, Марселе… В Богодухове никогда еще не были. Вы студент? Заочник? Угадала?
— Да. Примерно.
Ларочка принялась хлебать пустой чай, поверх чашки поглядывая на Анатолия.
— Посижу с вами минуточку, попью вприкусочку. И снова на голубятню крутить шпаргалки. Грызть билеты. Аж голова гудит: билеты, билеты. Не обидно, если б физика, математика. А то ж по художественной. Представляете? По билетам — горе от ума, горе уму. Как в «трясучке», честное слово. Ваш билет? Все обилечены? Пассажиры, не допускайте безбилетного проезда!