Бертул отправился на свидание в "Белую лилию". Анни, одетая в кораллово-красный джемпер, сидела за столиком в ожидании его. Откусывая кусочек торта, она энергично шевелила угловатым подбородком. С ушных мочек, которые казались самой нежной частью лица, как капли серебряной росы, Сегодня свисали серьги. Бертул заметил их еще и потому, что, когда Анни ела, движения серег не были синхронными с движениями челюстей, и это создавало интересную аритмию. Кусочек торта ожидал и Бертула. Даже в выходной Анни одним глазом наблюдала за прилавком. Была умеренная очередь женщин, потому что привезли свежие, пахнущие корицей, печеными яблоками и слегка горелым сахаром булочки. В женщине есть что-то от мухи, нет, от осы: как те, так и другие любят сладкое, думал Бертул.
Вдруг мимо них протиснулся мужчина в обвисшей жокейке. По стеклянному глазу уровня в потрепанном портфеле Бертул узнал Шепского. Шепский встал первым в очереди и потребовал десять булочек.
Врожденное чувство справедливости в повседневной жизни чаще всего проявляется в очередях.
— Ноги, руки у него есть, не инвалид!
— Может быть, ты капитан дальнего плавания?
— Может, мать-героиня? Чего лезешь без очереди! — раздавались возгласы возмущения.
Шепский не смутился. Серьезно взглянув на ближайших женщин, он протянул руку к стене, на которой висел украшенный красным крестом плакат:
— Я есть донор! Ты не знает, что ли — донор берет без очередь.
Женщины, услышав слово "донор", притихли. Может, иная из них даже вспомнила родильный дом, где получила капельку чужой крови вместо своей… Продавщица уже потянулась за розовыми булочками; но Анни тоже любила правду и тряхнула серебряными серьгами:
— Не отпускай, Марта! От крови этого мужика каждый умрет. В его жилах синяя сивуха. Это же Шепский!
Бабы, услыхав, что кровь Шепского схожа с кровью зеленого змия и не годится для переливания, воспрянули:
— Мошенник!
— Последний пропойца!
— Уже с утра нализался! — раздавались выкрики, хотя ни одна из них не была твердо убеждена, что сказанное соответствует истине, зато уж не сомневались, что такой напор выдержать трудно.
Шепский отступил с достоинством. Разразившись вдруг громким: "Ха-ха-ха! Во как я вас надул!" — помахивая портфелем, он неторопливо вышел.
— Минуточку… — Бертул извинился перед Анни и последовал за Шепским.
Они встретились на лестнице под флагштоками.
— Сегодень в магазин привозил венгерская мужская туфля, мой дочка там работает… — шепнул Шепский. — Бутылка пиво, и тебе положит сорок первый номер, у тебе есть женский нога.
— Благодарствую, у меня дома одна пара уже лежит, — героически соврал Бертул. — Вам по работе приходится лазить по чердакам, трубу подправить и тому подобное. Если случится увидеть старую керосиновую лампу, или сундук для приданого с намалеванными цветочками, или конские уздечки с хорошей чеканкой… Я заплачу.