— Вы же говорили. Всякие наручники и все такое.
— И тебя это пугает?
Я пожимаю плечами.
— Не знаю. Нет, наверное.
Потом решаю, что уж если и быть честной, то до конца, и признаюсь:
— Мне любопытно.
Он усмехается.
— Это хорошо. Я не буду требовать невозможного. Просто хочу… немного поиграть.
Он идет к шкафу. На свет появляется коробка и, значит, моя догадка была верной. Хорошо, что я не стала заглядывать в нее утром. Во-первых, мысли о грядущей ночи мучили бы весь день и не дали отдохнуть. А во-вторых сейчас я испытываю невероятное любопытство и жгучее желание посмотреть, что внутри. Я уже уяснила, что с Владом может быть очень хорошо. А еще догадалась, что все, что было — не предел.
— Я просто расскажу тебе, чтобы ты не пугалась неожиданностей. Хотя пару сюрпризов все равно оставлю… на случай, если ты, Олененок, войдешь во вкус. Но если тебе что-нибудь не понравится, ты сможешь мне сказать.
— Надо кодовое слово, да?
— Не надо. Все не настолько страшно, Олененок, мы не играем в изнасилование, мы просто развлекаемся. Но если хочешь, давай придумаем тебе кодовое слово. Манго?
— Как-то странно во время секса звать манго. Может, котлета по-киевски?
— Действительно, другое дело.
— Или бефстроганов!
— Пропоешь "Галина-бланка: буль-буль!". Только мелодично, а то не приму.
Я фыркаю, представляя себе эту картину. Бедный Влад: с утра его встретила пижамка с котами, а ночью рекламный слоган суповых кубиков. Если после моего увольнения он уйдет в монастырь, чувство стыда будет преследовать меня до самой смерти.
— Вернемся к предмету обсуждения. Это, — он достает из коробки длинную складную палочку с кожаным плоским наконечником, — стек. Это манжеты на руки. Это на ноги. Вот это веревка и…
Демонстрирует стимулятор, которым мучил меня в банке.
— Уже знакомый тебе девайс. Вот и все. Не так уж страшно, да?
Я облизываю сладкие от шампанского губы.
Нет, это не страшно. Это пугающе, и кто бы мог подумать, что между двумя синонимами такая огромная разница. У первого горький вкус ужаса и оцепенения, а второй сладкий, как спелая ягода.
Голос Влада звучит чарующе. Низкий, негромкий, бархатистый. Я могла бы слушать его часами, приходится прикладывать усилия, чтобы вникнуть в смысл его слов.
— Последний шанс, Олененок. Я дам тебе последний шанс и спрошу: ты хочешь со мной сегодня остаться?
Я до побелевших костяшек пальцев сжимаю бортик ванны. Слабый, но не сломленный, голос разума шепчет немедленно вспомнить, что я приличная девушка, пообещать в кратчайшие сроки вернуть деньги и немедленно сбежать, потому что спать с начальником из-за долга аморально.