Олененок не способна с утра вести деловые разговоры, поэтому ее ответ прост: в Аньку летит подушка. Та смеется и исчезает в коридоре, но ее голос еще долго доносится до спальни.
— Она не отстанет, — вынужден констатировать Влад. — У Сереги родился ребенок и он проставился в своей манере. Сам не приехал, а мы — страдай.
Словно в подтверждение его слов дом наполнился детскими воплями.
— Я забы-ы-ы-ыл диноза-а-а-авра-а-а-а!
— Леша, ну е-мое, а с ежиком ты поиграть не можешь?!
— Я хочу диноза-а-а-авра-а-а, м-а-а-ама-а-а!
Леся тоскливо смотрит на неплотно закрытую дверь. Она поспала хоть и подольше Влада, все равно еще провалялась бы минимум до обеда. Но вряд ли у них есть такая роскошь.
Иногда Архипов благодарит высшие силы за то, что, забрав у него семью и любимую, хотя бы оставили друзей.
А иногда ему хочется покрошить их всех в салат и пропустить через блендер!
— Галина-бланка — буль-буль! — тихо поет Олененок.
Самое время.
Она снова залезает под одеяло, даже носа не торчит. Желание последовать тому же примеру огромное, но теперь поспать не удастся. Вопрос времени, когда в комнату завалятся дети, обнаружат дядю Влада и повиснут гроздьями. Познакомятся с Лесей — и он станет на шаг ближе к черте, за которую не планирует заходить.
— Олененок. Вставай. Они от нас не отстанут.
— Еще пять минут.
— Ладно. Пять минут.
Он нащупывает под одеялом что-то теплое и мягкое, принадлежащее Олененку — не то грудь, не то что-то с противоположной стороны, прижимает к себе и проваливается было в приятную дремоту, как вдруг комната наполняется мерзким звуком мобильника.
Он не умолкает, звенит на весь дом и адски бесит. Приходится поднять трубку.
— Макс, ты уволен.
— За что?!
— За восемь, сука, утра в воскресенье!
— Но вы же сами просили позвонить, если Семенченко скинет предложение.
Просил? Просил.
— И что? Скинул?
— Еще вчера. И даже звонил поинтересоваться, как дела. Сначала вам. Потом в приемную. Не дозвонился, нашел номер ресепшена и орал. Матом.
Они что, психи все, по входным работать? Хотя Архипов и сам, бывало, засиживался. Но не вытаскивать же его с дачи! Хотя заказ жирный, хотелось бы получить.
— Ладно, вези ноут на дачу к Сереброву. И перезвони Семенченко, скажи, что я свяжусь с ним днем. Все. Час тебе даю, дороги пустые.
Поспать не удастся. Заняться Олененком тоже не получится. Остается только одно удовольствие: пожрать, пока стая саранчи по фамилии Крестовские не съела все, до чего дотянулась в холодильнике.
Леся бормочет что-то себе под нос, ругается на Макса. В очередной раз возникает вопрос и Архипов не отказывает себе в удовольствии его задать: