Я не знаю, есть ли смысл мне возвращаться в офис. Равнодушный взгляд Влада резанул, как острое лезвие. Поверил? Посмотрит камеры? Или просто даст пинка под зад проблемной секретарше? Я бы дала. По моей вине он лишился кучи денег, поимел проблем с заказчицей, потерял помощника и даже секса толком не получил.
Не Леся, а беда какая-то.
Но делать нечего, надо вернуться. Вдруг еще все образуется? Порой мне кажется, что хуже быть не может, что выхода из безнадеги просто нет. А потом лучик солнца освещает все вокруг и оказывается, что жизнь не заканчивается на побеге парня, обокравшего тебя до нитки. И на должности любовницы отцовского партнера все только начинается.
Вдруг история с Максом тоже начало чего-то интересного и необязательно ужасного?
Архипова нет, так что я просто сижу в кресле, пью кофе и просматриваю новости. Изредка кто-то звонит, получает ответ, что шефа нет на месте, и просит передать записку. Так я сижу вплоть до момента, когда в приемную входит коренастый мужчина с форме охранника.
— Шеф у себя? — спрашивает он.
— Вышел. Куда — не сказал, когда вернется — тоже.
— Понял. Он записи просил с камер, я принес. Передашь, сестренка?
При этих словах мое сердце начинает биться чаще. Я стараюсь выглядеть равнодушной и спокойной, но рука дрожит, когда я беру флешку.
— Пахнет у вас тут вкусно. Кофейком хорошим.
Да иди уже отсюда!
— Давайте я вам отсыплю? Попьете у себя в тишине и спокойствии, — предлагаю я прежде, чем он решается попросить сварить и ему.
Я просто не выдержу, если буду ждать, пока он свалит!
К счастью, охранник удовлетворяется половиной банки с кофе и уходит. Я тут же кидаюсь к столу, но вставив флешку в разъем, замираю. И совесть здесь совершенно не причем. Быстро нахожу номер Макса, который остался еще со времен разговора о собеседовании и, не давая себе передумать, звоню.
— Слушаю.
Ну и голос у помощничка противный. Недовольный еще.
— Слушай, голубой вагон, хватит уныло качаться и трусливо бежать. Предлагаю вычислить крокодила и надрать ему уши до состояния чебурашки.
— Ты бухая? — мрачно интересуется Макс.
— Я остроумная. Наверное. Мне принесли запись с камеры наблюдения в приемной. На то время, в которое было разослано письмо. Можешь и дальше на всех дуться и играть в автомойку, а можешь подняться и выяснить, я это была или нет.
— И нахрена мне это?
— Значит, это ты меня подставил?
— Ты поехала? И "пидор" на машине тоже я написал, да?
— Ну а вдруг ты настолько же самокритичен, насколько и я — остроумна? В общем, как хочешь, я тебе сказала, что ничего не посылала. И могу это доказать. Запись с камер у меня, шефа на месте нет. Не будь трусихой, Макс.