Я все сижу, пытаясь понять, не шутит ли он. Но опыт не пропьешь, по лицу совершенно нельзя ничего сказать. Натренировался, небось, на бесчисленных заседаниях и совещаниях.
Долго думаю, что ответить. Каждый день рядом с Архиповым во мне словно борятся две Леси. Одной дико страшно и она голосует за то, чтобы помолчать и молиться, чтобы не уволили. А вторую так и подмывает ляпнуть что-нибудь эдакое. К сожалению, вторая побеждает постоянно.
— Вы сами сказали, чтобы я не смела ничего делать без приказа. Я и не делаю. А если будете ругаться, расскажу всему офису, что вам Семен не дает сексом заниматься.
Ловлю угрожающий и строгий взгляд, поспешно добавляю:
— Шучу я!
— Хорошо.
Я не очень понимаю, что ж тут хорошего. Но молча жду, когда пауза кончится и шеф соизволит пояснить.
— Хорошо, — повторяет он, — вечером. Сегодня вечером после работы нам никто не помешает. Ни Семен, ни шваб… Лариса. В семь вечера я жду тебя у себя в кабинете. Понятно?
— Рабочий день уже кончится, — бурчу я.
— Тебе хорошо платят за сверхурочные.
— Пока еще не платят.
— Аванс почти через неделю. Зайди сегодня в бухгалтерию, получи гонорар за съемки.
Влад вдруг внимательно на меня смотрит. Его взгляд всегда пробирает до дрожи, но сейчас я чувствую себя очень неуютно. С желанием или насмешкой я могу справиться, а вот с таким пристальным вниманием, со взглядом-рентгеном — не очень.
— Олененок, скажи, мне стоит начать копать, зачем тебе так нужны деньги, что ты готова спать из-за них?
— Не стоит.
— И почему же?
Я понимаю, что если сейчас не выдам убедительную версию, то все пойдет прахом. К счастью, эту самую версию несколько часов назад мне невольно подсказал Макс.
— Просто мне нужны деньги, и все. Я привыкла хорошо жить. Папа свалил от полиции, мама нашла нового мужа и не горит желанием воспитывать взрослую дочь. Непросто, знаете ли, отказаться от того, к чему привыкла.
Не знаю, верит ли Архипов. Я стараюсь выглядеть обычной девушкой, решающей финансовые проблемы самым простым способом — за счет красоты и молодости. Не самые приятные моменты жизни. Хоть когда-нибудь я забуду? Три месяца… всего три месяца!
Наконец шеф поднимается.
— В семь. В кабинете. А там по обстоятельствам решим.
Я не уточняю, что за обстоятельства, не хочу пугаться еще больше. Хотя за эту неделю я устала бояться. Иррациональный девичий страх перед близостью притупился, вместо него пришел интерес. И как бы я этот интерес не прятала, он крепнет и крепнет.
Архипов высаживает меня у офиса, а сам куда-то уезжает. И раз уж я не нужна в приемной, есть время заняться насущными проблемами.