— Товарищ лейтенант! Скорее! — из-за поворота траншеи выбежал связной Войтова Ставрикин. — Во втором взводе вашего заместителя политрука Пугачева тяжело ранило. Осколками в бедро и в живот сразу…
— Где? Веди скорее, — Войтов, ничего не сказав Николаю, побежал по траншее во второй взвод.
«Ну вот, — как-то отрешенно подумал Колобов. — И Андрей отвоевался. Друг детства».
Пугачева несли к переправе очень долго. Плацдарм простреливался насквозь из всех видов оружия и санитарки измучились, протаскивая носилки с Андреем по полуразрушенным окопам и ходам сообщения. Наконец выбрались к обрыву и присели перевести дух перед трудным спуском вниз.
По кипящей от артиллерийского и минометного обстрела Неве сновали катера, мотоботы, ялики, шлюпки. То одно, то другое судно, налетев на неожиданно взметнувшийся фонтан, либо исчезало с поверхности реки, либо взлетало вверх вместе с водой. Сотни людей, оказавшись в ледяной купели, пытались доплыть до ближайшего берега, цеплялись за обломки, тонули. Может, это был обман зрения, но серо-холодная невская вода, казалось, отсвечивала алым, кровавым цветом. На береговых откосах тут и там темнели трупы.
Передохнув, девушки снова взялись за ручки носилок. Упираясь носками сапог в сыпучий грунт, они с трудом сползли вместе с ними на узкую песчаную полосу, которая тоже простреливалась навесным огнем немецких гаубиц, мортир и минометов. И девушки торопливо направились со своей тяжелой ношей к большой штольне, оборудованной под операционную. Кроме нескольких фонарей «летучая мышь» здесь горели подвешенные на проволочных крючьях куски телефонного кабеля, и черный, тяжелый дым от них, медленно поднимаясь по своду, тянулся жгутом к выходу.
Вдоль стен на плащ-палатках лежали тяжелораненые, нуждающиеся в срочных операциях. Ближе к входу дымила жестяная печурка, на которой в металлических ванночках стерилизовались хирургические инструменты. В самом конце штольни были установлены операционные столы, плотно окруженные медиками.
Доставив Пугачева, санитарки устало присели возле печурки.
— Роза, подойди ко мне, — позвал вдруг один из раненых.
— Красовский? — радостно удивилась санитарка. — А нам сказали, что тебя убили…
— Значит, долго жить буду, — слабо улыбнулся Олег. — Кого принесли? Не из наших?
— Политрука Пугачева. Ранения в живот и бедро. Без сознания.
— Жалко, хороший мужик…
— Федю Павленко убило. Только ты Маше ничего не говори, она еще пока не знает. А Фитюлина твоего Васильков под автоматом к особисту повел по приказу Войтова.
— А что он натворил? — Олег с трудом приподнял голову.