Чунг уснул прямо на циновке. Тут же стоял и поднос с ужином. Ан подняла ему рубашонку — на спинке у малыша темнели синяки. Сердце у нее сжалось.
— Посмотри, что они с ним сделали! А он, оказывается, храбрый малыш! Вбегаю в комнату, смотрю: его бьют, а он ни звука, весь покраснел от злости и все норовит снова укусить хозяйского сыночка.
По губам Ан скользнула довольная улыбка, она наклонилась к сыну, согнала с его лица комара, потом осторожно взяла на руки и, погладив мягкие волосы, прижалась губами к нежной щечке.
— Завтра я свожу его к Тиепу, пусть посмотрит, нет ли чего серьезного.
— Не стоит. Попроси у него лучше немного спирта, я разотру Чунгу спину.
После ужина Сон убрал посуду и сел читать учебник по фармакологии. Ан отнесла сына на кровать, опустила москитник и сама легла рядом. Но сон не шел. Голова была полна забот и тревог. Завтра снова надо отправляться на поиски работы. Впрочем, зачем отчаиваться, даже если она посидит несколько дней дома — не беда! Сколько лет с утра до вечера гнет спину, слепнет от этой работы! Может же она позволить себе отдохнуть немного? К тому же Гай просила ее купить кое-что. Теперь сестру стали звать по-другому — Ба. Труднее всего будет достать типографскую краску. Хорошо бы узнать, где теперь Лап… Интересно, отросли у Гай волосы? Наверное, она уже разыскала на угольных копях дядюшку Мана. Вот и снова собралась вся группа, только Кхака и Тхиета нет! Ан вздохнула. Через несколько дней все равно надо устраиваться на работу. Может быть, действительно поступить к доктору Тиепу? Нет! Ан снова вздохнула. Таким, как она, молодым одиноким матерям, живется нелегко. Ан погладила по голове сына. Совсем еще маленький! Пройдет немало лет, прежде чем он вырастет, станет таким, как Сон, тогда она может за него уже не волноваться. А она состарится. Останется сын жить со своей старой матерью или полюбит какую-нибудь девушку и уедет от нее? Ан улыбнулась. Ну что за дурацкие мысли лезут в голову! Сердце заныло от щемящей тоски. Кхак, родной, как же рано ты ушел от нас, покинул и меня и сына! Ан поднялась с постели, вывернула поярче лампу, достала пожелтевшую карточку Кхака. По щекам медленно скатывались слезы.
Как приятно отдохнуть дома! Никто тебя не унижает, не придирается, не надоедает бесконечными замечаниями. С утра Ан натаскала полный водоем воды, перестирала все белье, подмела, убралась в доме и во дворе, вскипятила воды, чтобы искупать Чунга. Когда она посадила его в деревянное корыто, малыш блаженно вытянулся в воде.
— Посиди спокойно, я посмотрю, как у тебя спина. И хватило же у людей совести так избить малыша!