— Уу…
Стонал мужчина, причём голосом совершенно жутким. Я прислушался.
— Уу… — снова послышался мучительный стон. Затем кто-то рявкнул:
— А ну тихо!
И всё равно стон раздался снова:
— Ууу…
Казалось, будто боль усилилась. Будто человек что есть сил пытается терпеть, но стон всё равно прорывается сквозь крепко сжатые зубы. Разборка между своими? Пытка? Разделывая требуху, я настороженно прислушивался к доносившимся из комнаты напротив звукам, ожидая развития событий. Но ничего нового не услышал. Немного приоткрыв дверь, я смог услышать лишь такие же отрывистые стоны. Солнце зашло. Скрипнув, открылась дверь.
— Спасибо, сэнсэй, — проговорил кто-то. Затем послышались быстрые шаги по коридору. Некоторое время было тихо, потом я услышал, как уходит кто-то ещё. И почему-то подумал, что вторым уходил тот, мертвенно-бледный.
На следующий день человек с громоподобным голосом снова пришёл в комнату напротив. И снова послышались мучительные стоны, и снова, простившись как вчера, посетитель ушёл. Вечером, когда ушёл Сай, я спустился на первый этаж и в дверях повстречался с девушкой, которая только вошла в дом. Она взглянула на меня, и на лице её отразилось удивление. Я узнал в ней ту, которую видел тогда в «Яблочке». Как и при нашей первой встрече, она не отвернулась. Жгучими глазами посмотрела на меня в упор. Затем прошла по коридору до самого конца, остановилась перед дверью последней комнаты справа, то есть комнаты, расположенной прямо под моей, достала ключ, вставила в замочную скважину, повернула. Затем обернулась и ещё раз взглянула на меня. Одно мгновение мы смотрели друг на друга. Я задрожал всем телом, проклиная себя за то, что дал ей увидеть, как украдкой смотрел на неё сзади. Сердце билось как бешеное.
Начиная с того вечера я стал прислушиваться к звукам, доносившимся из комнаты внизу, к голосу ребёнка. Насколько я понял, это был мальчик. Время от времени мне казалось, что он поёт.
Дни шли, и я невольно, а то и против воли стал узнавать всё больше о людях, сокрывшихся от мира в этом обветшалом доме. На первом этаже жила женщина, на вид служащая фирмы, и пожилые мужчина с женщиной, неизвестно чем зарабатывавшие себе на жизнь, похоже супруги. Кроме того, мне то и дело встречались загадочные личности, приходившие к кому-то из жильцов. Разумеется, все эти люди в свою очередь смотрели на меня — это тоже было неизбежно, и когда тебя раз за разом у лестницы приветствуют при встрече взглядом, рано или поздно приходится хотя бы слегка поклониться в ответ — насколько бы я ни считал себя отшельником, что-то в этих встречах не оставляло мне другого выхода. Из такого рода мелочей мы составляли друг о друге представление — безошибочное — и, не произнеся при этом ни единого слова, как-то само собой понимали и признавали друг друга.