Молодой негр-стюард отправил Глеба обратно.
— Билеты в автобусе, сэр.
И красноречиво пожал плечами, подмигнув в сторону зарешеченной кассы.
Большой водитель исполинского автобуса уже прилаживался к рулю.
— Ладно, давай твои деньги. Проезд стоит девятнадцать фунтов.
— У меня только евро.
Водила презрительно хмыкнул и махнул рукой в знакомом направлении.
— Обмен валюты в зале.
По странному совпадению обменник в эту забавную полночь находился за той же решеткой, что и кассы.
— Там никто уже не работает! — Глеб немного даже запыхался. Достав из кармана несколько бумажек по двадцать евро, он проникновенно, по-русски приник к водителю.
— А?
Глухая ночь, практически пустой автобус и странно убедительные манеры милого иностранца сделали свое дело. Пошевелив толстыми губами, англосакс выдохнул:
— Пятьдесят четыре евро, сэр.
И с удовольствием отсчитал расточительному русскому путешественнику шесть фунтов сдачи тяжелыми медными кругляшами.
Гонка на огромном автобусе по ночным пригородам Лондона была страшна и беспощадна. Усталость все-таки начинала сказываться. Десятый час в пути, третья страна и безумие странного путешествия делали свое дело.
«Почему я здесь? Зачем?»
Пират-водитель довольно насвистывал где-то внизу, под ногами капитана Глеба, который с самого старта легкомысленно устроился на переднем пассажирском кресле. Левостороннее движение нарушало привычную для континентального жителя логику восприятия траектории автобуса. Казалось, что драйвер страшно пьян. Он то подрезал, то мчался в лобовую атаку на огромные сверкающие грузовики, то страшно неправильно обгонял все остальные автомобили. Но потом, где-то на полпути из Хитроу, Глебу этот способ движения почему-то стал даже нравиться…
На прощанье, в Гатвике, Глеб Никитин вежливо поблагодарил водителя, но не удержался и добавил:
— Бритиш крокодайл.
Тот удивленно вскинулся, но Глеб уже приложил палец к смеющимся губам и помахал автобусному разбойнику рукой:
— Бай!
Нереальность была рядом. Практически везде. На автобусной остановке аэропорта Гатвик на деревянной уличной скамейке сидел здоровенный метис. Просто сидел и скучал, глядя на хмурое небо. Из одежды на нем присутствовали только длинные шорты, сандалии на босу ногу и майка с эмблемой какого-то учебного заведения.
Начало декабря, полночь! Но метис был бескорыстно трезв и уже давно интеллигентен.
Еще один подобный персонаж попался навстречу Глебу уже внутри самого здания аэропорта. Пожилой толстый мужик в спортивных трусах и шлепках прошагал мимо, продвигая к выходу тяжелые кожаные чемоданы и старенькую супругу.