Приди письмо на две недели раньше, может быть, Александр Исаевич и ответил бы автору. А так - момент был упущен: письмо, а то и рукопись (не могу проверить, была ли от него) остались без ответа.
В ту пору пришло письмо и от уже сложившегося писателя - Володина, который только что прочел "Раковый корпус". Он писал:
"Дорогой Александр Исаевич!
Когда я начал читать Вашу книгу, у меня было так скверно на душе, как давно уже не было, в самые худшие времена. Так уж получилось. У Вас несколько раз об этом говорится: "не в море тону, а в луже". Я тонул в луже. Как быстро по мере чтения исчезло это состояние! Сначала я стал жить Вашей книгой, а не своей, суетной к этому времени жизнью. Потом помимо книги я стал жить своими лучшими, хотя и трудными воспоминаниями о многих близких мне людях, и, наконец, мне кажется, я стал способен, не знаю надолго ли, к новой, другой жизни, в которой будет больше жестокого, тяжелого понимания, но зато и больше силы быть счастливым ее простыми радостями.
Сама жизнь, - продолжал Володин, - поставила Вас в такую точку, откуда она видна под самым широким углом.
Вы оказались единственным в стране художником, который работает "вне ящика", видите все не изнутри него, но извне, Вы видите и ящик этот, в котором так или иначе, кто жужжа, кто стеная, бьемся мы.
Эта свобода трудна. Наверно, она обрекает на многие страдания, может быть - на одиночество, на страх не быть услышанным, не знаю, на что еще. Но она же, эта свобода, дает Вам так много - и сейчас, и на долгие годы вперед, когда уже не будет ни Вас, ни нас..."1.
В одном только Володин был не прав: страха не быть услышанным у Александра Исаевича к этому времени уже не было. Он будет услышан! И скоро! Пусть не самым обычным, проторенным путем, но все равно будет!
А все же и на свободу творчества Солженицына было произведено покушение. Чтобы поддержать материально, чтобы были у него официальные денежные поступления, Александра Исаевича как-то уговорили заключить с Мосфильмом договор на сценарий. А писать - душа не лежит. Попросил отсрочки. И 5 января из Мосфильма пришло письмо: "Объединение согласно пролонгировать по Вашей просьбе срок сдачи литературного сценария "Тунеядец" (прежнее название "От четверга до среды") до 1 августа 1968 г.".
Но и к августу сценарий готов не будет. Снова будет дана отсрочка. А когда, наконец, осенью 68-го мой муж сядет за этот сценарий, я услышу от него: "Это не нравственно: писать то, что можно не писать"2.
1 В то время "Раковый корпус" распространялся в самиздате