– Я слышал, что тебе сказала Марина, – прошептал он.
Застигнутая врасплох, я пробормотала:
– Вбила себе в голову эту ерунду, неизвестно почему…
– Может, она и правда видит то, чего другие не видят, – проговорил он, пристально вглядываясь в мое лицо.
Мое сердце бешено заколотилось. Я осторожно высвободила руку.
– Спокойной ночи, Жюльен.
– Спокойной ночи, Анна. Сладких тебе снов.
В момент, когда я взялась за ручку двери, я вдруг почувствовала на своей щеке нежное прикосновение Жюльена. Открыв дверь, я быстро закрыла ее за собой, дрожа всем телом.
Франсуа попросил меня помочь Луи с письменными работами по французскому. У его сестры, как выяснилось, были с этим нелады. Меня же мама расхваливала направо и налево за успехи в области родного языка. У меня, разумеется, не было ни малейшего желания проводить полдня с девятилетним ребенком, но его отец за эти занятия предложил мне кругленькую сумму, так что о своих желаниях пришлось забыть.
Занимались мы в их трейлере. Луи достал тетрадку и открыл ее на последней странице. Стихотворение Превера[66] ждало от будущего сочинителя продолжения.
– О чем ты собираешься написать? – спросила я.
Мальчик смотрел на меня большими черными глазами так, словно не понимал, о чем я спрашиваю. В моей голове сразу же зароилось множество идей, меня так и подмывало взять ручку и заменить Луи, продолжить стихотворение, да еще и новые стихи написать.
– Не знаю, – ответил он.
– Ты понял, о чем стихотворение?
Мальчик затряс головой, покраснев. В его возрасте я исписывала целиком черновики тетрадей, не вмещавшие всех моих мыслей. Когда учителя спрашивали, чем бы я хотела заниматься, когда вырасту, я отвечала – сочинять истории.
Когда я объяснила Луи, чего от него ждали, мальчик приступил к заданию, прикрывая от меня рукой написанное.
Оглянувшись, я увидела на кровати Луизу, которая, лежа на животе, смотрела сериал в телефоне отца. Франсуаза чистила морковку, а Франсуа нарезал ее кружками.
Мои родители тоже часто готовили вместе. Когда папа приходил с работы, он отправлялся к маме на кухню, снимал пиджак и галстук и помогал ей готовить ужин. Я всегда усаживалась рядом с ними и слушала, пока они рассказывали друг другу, как провели сегодняшний день. Они много смеялись. Папа иногда обнимал маму, они целовались, совали друг другу кусочки в рот, пробуя блюда. Эти образы постоянно возвращались ко мне по ночам, когда я закрывала глаза, перед тем как окончательно погрузиться в сон. Мне хотелось найти причину их разрыва. Маленькой десятилетней девочке трудно понять, когда расходятся родители, которые еще вчера целовались.