– Сначала, наверное, будет немного сложно, – допустила я. – Но потом привыкну.
Она улыбнулась, а я сделала небольшое уточнение:
– Но, ради бога, пусть им будет другой человек, а не тот, что нашептывает на ушко трейлерам заветные словечки и ходит в клетчатых рубахах!
Мне было одиннадцать лет, когда отец познакомил меня с Жанеттой. С тех пор как умерла мама, прошло три года.
Он пришел за мной в коллеж и сказал, что сегодня мы поужинаем в ресторане. Мы никогда еще не ужинали в ресторане.
В то время он много работал, и я часто ночевала у бабушки. У нас сложились свои привычки, я там чувствовала себя в полной безопасности и знала, что со мной не может произойти ничего плохого. Все вечера походили один на другой как две капли воды. Я возвращалась после учебы к ней, обувала тапочки, мне нравилось, что они старые: они лучше скользили по плиточному полу. Бабушка давала мне на полдник стакан теплого молока, блинчик или вафлю с глазурью, которую делала сама из сахарной пудры. Когда кусочек глазури падал на покрывавшую стол клеенку, я прижимала ее пальцем и с наслаждением обсасывала его. Потом мы делали домашнее задание и, если оставалось время до приготовления ужина, решали кроссворды. Иногда бабушка доверяла мне заполнение клеточек, но чаще мне поручалось отыскивание нужных слов в словаре. После этого мы переходили в кухню. У меня имелся собственный фартук с фиолетовыми цветами по красному полю. Я доставала продукты, которые она называла, и мне доверялось взбивание яиц, раскатывание теста и смазывание противня. Меня всегда немного пугал процесс зажигания духовки, я чиркала спичкой и подносила ее к маленькому отверстию, пока бабушка поворачивала выключатель, пуская газ. Пока ужин готовился, я надевала пижаму, а бабушка тем временем опускала жалюзи. Затем мы усаживались на диван и смотрели какую-нибудь телеигру. Постепенно квартира наполнялась божественными запахами, и у меня начинало урчать в животе. За ужином мы обычно вели беседы. Особенно я любила, когда бабушка рассказывала мне о своем прошлом, мне нравились ее воспоминания о детстве, родителях, дедушке, умершем пять лет назад. Но больше всего я любила ее рассказы о маме, ее детстве, смехе и том декабрьском дне, когда она им сообщила, что в ее животе появилась я. Перед сном мне разрешалось немного почитать. Бабушка полностью переделала бывшую детскую мамы под мой вкус. Мы с ней вместе выбирали коврики и мебель. На сон грядущий она меня трижды целовала в щеки, а потом говорила: «Доброй тебе ночи, моя детка!», и ночь была доброй, поскольку рядом была бабушка.