Впрочем, с ними тоже не все в порядке. Их родители, Франсуаза и Франсуа, совершенно чокнутые. Представь, они заставляют их умываться холодной водой и спать на тонких матрасах, а на еду каждому положено лишь десять шведских крон в день. Луиза объяснила, что они живут в очень большом доме с бассейном, электрическими жалюзи и даже холодильником, который сам делает кубики льда, что у них есть апартаменты в других странах, и они летают на самолетах чаще, чем стюардессы. Они уже привыкли к роскоши и комфорту, не знают цены деньгам, поэтому родители решили показать им, что существует и другая жизнь. Мне непонятно, как это можно не знать цены богатству и разным замечательным вещам, ведь если бы у меня был холодильник, который сам готовит кубики льда, я бы каждый день делала ему массаж, чтобы отблагодарить. Ну, да что говорить, такого никогда не будет, я точно родилась не из бедра Креза.
В довершение всего еще позвонил отец. На этот раз мне пришлось с ним поговорить. Он засыпал меня вопросами, как все у нас тут происходит, а я отвечала ему лишь «да» и «нет», а потом передала телефон сестре. Пусть не думает, что можно быть отцом с удаленным доступом.
Ну ладно, давай прощаться, Марсель, сегодня вечером у меня фиговое настроение (как у Стефана[29]), и потому я не слишком хорошая компания.
Оставляю тебя пером, но не сердцем. AESD[30].
Лили
P.S.: Я надеюсь, что все-таки существует рай вшей, и там устраивают вечеринки с приглашением блох и лобковых вошек.
Мама предложила мне с ней прогуляться по Старому городу Стокгольма, который называется Гамла-Стан.
После нашествия вшей я решила было, что она действительно захочет домой, но, как выяснилось, энтузиазм ее не угас. Мы с Лили продолжали искать новые способы заставить ее вернуться, но, думаю, в глубине души мы обе понимали, что путешествие непременно продолжится до самого конца, хотя бы только затем, чтобы выполнить обещание, данное мамой прабабушке.
В конце концов, может, это даже неплохо. Маленькая игра, которую мы затеяли с Лили против мамы, мне очень нравится. И не только потому, что я забавляюсь от души и много смеюсь, но еще и потому, что мы никогда не были настолько единодушны с моей сестрой.
Конечно, я согласилась. Мне уже не вспомнить, когда в последний раз мы проводили с мамой время наедине. Себе я дала слово, что постараюсь быть паинькой, чтобы хоть как-то загладить свою вину за грубости, которые я ей наговорила во время ссоры.
Мы долго бродили по мощеным улицам, заходили в лавочки, одну краше другой, побывали в самом узком переулке города, носившем имя Мортена Тротзига, угощались конфетами. Я много фотографировала: разноцветные фасады домов, красиво выделявшиеся на фоне голубого неба, их отражение в воде, маму на мосту Риксброн, маму перед Королевским дворцом, маму перед Стокгольмским собором.