- Рау! Ну в самом деле! Хватит уже изображать из себя ледяную статую! - решила попробовать другой подход Ольга. - Все же обошлось! Ну... Практически обошлось... - Она непроизвольно скосила глаза на свои волосы, окрас которых не так давно поменялся самым кардинальным образом, и не удержалась от еще одного, на этот раз абсолютно естественного, печального вздоха.
Не то чтобы новая расцветка ей совсем не нравилась, но снежно-белая грива, довольно неплохо смотревшаяся в сочетании с эльфячьей физиономией её названного брата, совершенно не шла к её довольно заурядному славянскому лицу и слегка курносому носу. Впрочем, учитывая грозившую им опасность, смена окраса волос являлось настолько малой платой за спасение, что расстраиваться по этому поводу было просто неприлично! В конце концов, некоторые девушки специально красятся в платиновых блондинок, ну а она будет снежной... так что ничего страшного... - в который уже раз, убеждала себя она. Пока получалось плоховато.
- Обошлось? - Ровным и безэмоциональным голосом, выдававшим сильнейшее раздражение, откликнулся альфар. - Это ты называешь обошлось?
- Ну, подумаешь, волосы... - как могла беззаботно ответила Ольга. - Не так уж ужасно они и смотрятся... В конце концов, я всегда могу покраситься...
- Да причем тут волосы! - Наконец не выдержал Рау. - Ты хоть понимаешь, что если бы не вмешательство стихии, если бы сама Зима не пришла тебе на помощь, вы все были бы уже мертвы!!!! Самостоятельно тебе 'ледяную крепость' было не создать! И до уровня силы, необходимой для активации этого заклинания, ты доберёшься очень и очень нескоро, если вообще доживешь! В чем я, признаться, с некоторых пор очень и очень сомневаюсь, дура несчастная!
- Но ведь обошлось же... - В который уже раз протянула Ольга. Несмотря на сердитый тон и оскорбление, которое она не спустила бы никому другому, злиться на Рау у неё не получалось. Каждый раз, после очередного попрека, когда она под влиянием вспыхивающей ярости уже готова была возмутиться, перед её мысленным взором вставал брат, окруженный бушующим снежным вихрем, рвущийся к ним, невзирая на пылающее вокруг драконье пламя.
Прорвавшийся и с застывшим лицом замерший между ними и беснующимся в небесах драконом точно на траектории возможного нового удара, готовясь принять его собой, своим телом и магией, самой душой, не пропустив огонь дальше. Не пропустив его к ним! К ней, к Софии, к Элане... И протест угасал, не успевая оформиться. В конце концов, что значат всего лишь слова, пускай даже очень обидные и злые, против готовности в любой момент заслонить тебя своим телом от смертельного удара.