– Позор хуже смерти, – напомнила очевидное. – Филипп больше не подступится.
– Ты плохо знаешь навсеев! – приглушенно рассмеялся лорд и, разрушив стену напряжения между нами, обнял, устроил на коленях. – Теперь он не отступится. Честь дороже жизни, Дария, поэтому будь осторожна.
– Думаешь, он попытается похитить?
Засыпать одной, пока Эллан на совещании, резко расхотелось.
– Скорее убьет меня, – беззаботно ответил любимый и игриво приспустил нижнюю рубашку с плеча. – Так проще, заодно долг вернет. Тебя – вряд ли, потому как в долине полно лангов, а портал не открыть. Вот когда артефакт разрядится, попробует. Поэтому, милая, расскажи все его отцу, не жалея сына. Я-то не боюсь, готов к нападению, а вот ты – вряд ли. Слабой женщине можно жаловаться, раз герцог – заинтересованное лицо, и подавно.
Порывшись в кармане, Эллан протянул пирамидку связи и, мешая сосредоточиться, поцеловал в оголенное плечо. Если он не прекратит, о разговоре с герцогом можно забыть. К тому же, есть одна маленькая проблема…
– Эллан, разве можно связаться с Веосом? – подозрительно покосилась на любовника, который медленно, но верно избавлял от сорочки.
– Нет, – глухо ответил лорд и потянул за тонкую ткань.
Она соскользнула с плеча, обнажив одну грудь. Сосок мгновенно скукожился от холода.
Вскрикнула, когда горячий язык коснулся острой вершинки. Контраст между холодом кожи и жаром дыхания отозвался приятным тянущим ощущением внизу живота. Оно, словно пламя, лизнуло, взбудоражило. Дразнящее, манящее, желание толкало забыть обо всем на свете, податься к Эллану, обвести пальцем его ключицу… О, я знала сотни вещей, которые бы с удовольствием проделала с любимым! Как знала и то, что сумею превратить его в слабого и податливого, но только для меня.
Тело медленно плавилось, холод отступал.
Коварный искуситель подул на кожу. По ней тут же разбежались мурашки. Судорожно вздохнув, вцепилась в нижнюю рубашку, скомкала ее.
Покориться, позволить опрокинуть себя на спину, или сохранить лицо? Все существо жаждало этого, звенело, как натянутая струна. Жар опалил щеки, когда Эллан накрыл холмик губами и втянул его в рот. Покачнувшись, судорожно вцепилась в плечи любимого, чтобы не упасть. Лорд продолжал подогревать желание, играя с затвердевшим уже не от холода соском. Каждое движение языка, каждое покусывание – невыносимая страстная пытка.
Раз – и рубашка сползла со второго плеча. Ладонь лорда накрыла высвобожденную грудь. Меня словно огненная лавина захлестнула, чувства толкнули вперед, к нему, чтобы стать еще ближе, теснее.