Коттон Хоуз методично допрашивал всех жильцов дома, где была убита Клаудия Дэвис. У всех было алиби, крепкое, как сомкнутый кулак владельца арабских скакунов. В рапорте лейтенанту Хоуз изложил свое мнение: никто из жильцов убийства не совершал, к этому делу они не причастны.
Майер Майер взялся за стукачей восемьдесят седьмого участка. Район да и весь город кишмя кишел всякими торгашами и менялами, превращавшими горяченькое краденое добро в холодную наличность — за определенную мзду. Если кто-то получил для Клаудии чек на двадцать пять тысяч долларов и пять тысяч долларов прикарманил, возможно, этот кто-то — один из армии менял? Майер озадачил местных стукачей, велел поразнюхать, не слышно ли чего насчет чека из корпорации «Секьюрити иншурэнс». Стукачи, увы, вернулись ни с чем.
Детектив лейтенант Сэм Гроссман с парнями из лаборатории отправился на место убийства еще раз. И еще раз. И еще раз. Он сообщил, что замок на двери был защелкивающимся, он автоматически запирался, стоило хлопнуть дверью. Убийца Клаудии Дэвис вполне мог сделать свое черное дело, не ломая голову над тем, как проникнуть в запертую комнату. Просто, уходя, надо было закрыть за собой дверь.
Гроссман сообщил также, что в ту ночь Клаудия, скорее всего, спать не ложилась. У большого кресла в спальне нашли пару обуви, на ручке кресла лежала книжка. Видимо, Клаудия заснула прямо в кресле, проснулась и пошла в другую комнату, где и встретилась с убийцей и со своей смертью. А вот кто он, этот убийца, — на этот счет у Сэма Гроссмана никаких соображений не было.
Стив Карелла изнемогал от жары, нетерпения и перегрузки. На их территории происходили и другие преступления: тут тебе и взломы, и ограбления, и поножовщина, и драки, и дети на каникулах, бившие бейсбольными битами других детей — те, видите ли, плохо произносят слово «сеньор». Трезвонили телефоны, надо было писать рапорты в трех экземплярах, в участке день и ночь толпился народ, подавая жалобы на достопочтенных горожан, и дело Клаудии Дэвис постепенно превращалось в большую занозу в заднице. Хорошо быть сапожником, подумал Карелла, никаких тебе проблем. Вздохнув, он принялся изучать чеки, выписанные на Джорджа Бэдуэка, Дэйвида Облински и Марту Феделсон.
Берт Клинг, по счастью, не имел к делу Клаудии Дэвис никакого отношения. Он даже не знал толком, в чем там суть. Он был молодым детективом, работал недавно, работы было по горло, тут и от своих дел с ума сойдешь, каждый день крутишься по сорок восемь часов, куда тут в чужие дела соваться? Своих забот хватало. Одной из таких забот было «знакомство».