Грузовой шаттл, за которым он наблюдал, был загружен «Кречетами» под завязку, его двигатели развернулись перпендикулярно земле. Вспыхнуло ослепительно-синее пламя из дюз, шаттл на пару секунд пропал в поднятой им туче красной пыли. Тяжеловесно, как бы раздумывая, лететь ему или нет, шаттл поднялся в воздух и ушел в тусклое небо. Клим его провожал взглядом, пока шаттл не превратился в едва различимую, даже с помощью модифицированного зрения, мушку.
Команда на «Кейташи» отправлялась только утром следующего дня. И остаток времени Климу надо было где-то перекантоваться. Он, как и все увлеченные одной навязчивой идеей, не продумал, где он будет ночевать. В армейских казармах и общежитиях его не ждали, и, глянув на цены местных отелей, которые отыскал френдли, он понял, что есть только одно приемлемое место для ночлега – космопорт. Пускай там и кресла для сна адски неудобные, зато утром ему никуда торопиться не надо будет. Открыл глаза, прошел через служебный гейт и сел на челнок, отправляющийся на «Кейташи». Уведомление о том, что младший лейтенант присоединится к команде на Марсе, Соколов отправил две недели назад.
– Время обеда! – напомнил о том, что пора бы подкрепиться, парящий над плечом френдли, – рекомендуемая энергетическая ценность – семьсот двадцать килокалорий.
Пилот военно-космического флота был в первую очередь не индивидуумом, а ценным имуществом, на обучение и модернизацию которого правительство тратило астрономические суммы. И это имущество необходимо было содержать в идеальном порядке, за чем пристально и ненавязчиво следил френдли.
– В порту пообедаем. Сделай заказ заранее, – распорядился Клим и его и без того тощий кошелек опустел еще на пятьдесят кредитов.
Пересменка рабочих закончилась, и дорожка пассажирского конвейера несла к станции метро Клима в гордом одиночестве. Пилот больше никуда не торопился, опершись на движущиеся перила, он мечтал, как он на «Кречете» меткими лазерными импульсами нарезает ломтиками корабли чази и «жестякнок». На кителе «салат» из разноцветных ленточек и медалек, на плечах полковничьи «пирамидки»…
Жалобный вскрик оборвал фантазии Клима. Вопреки всеобщему мнению, что у орлов военного флота должен быть и взор орлиный, не меньшим модификациям подвергался и слух пилотов. Клим мог по неслышимым для других звукам, идущим от двигателя, определить его исправность или настройки. Если бы мимо проезжал работяга, то его уши, адаптированные под грохот машин из цеха, жалкий вопль из старой заброшенной «норы» не уловили бы. Клим повернул голову на звук и увидел, как вырубленный в скале слева от него тоннель осветила синеватая вспышка. Вслед за ней раздался звук падающего тела. Авария? Несчастный случай? Клим перемахнул через перила транспортной дорожки и бросился в «нору».