Но Хастон теперь сверхнастороженно относился к этому миру. Он был уверен, что копы ожидают его появления в двух точках: в районе канадской границы и на противоположной окраине Штатов. И, не смотря на это, в одну из этих точек он и поперся, огибая людные города и только по мере необходимости появляясь на малолюдных фермах.
Потому что в его жизни была странная и страшная личность. Маккольн.
Потому что лучше уж поберечься и немного потерпеть, чем снова попасть за решетку. Вот, доберется до Арданьянов, которые после судебного процесса перебрались из Су-Сент-Мари в их, Хастонов, карлсбадский дом, тогда и отдохнет.
Добрался. Несколько дней не решался войти в Карлсбад, а потом глухой ночью все-таки проскользнул туда. Когда-то уютный дом на окраине городка был нем, глух, пуст и заброшен. Вся надежда оставалась на комплекс. И тот был уже рядом. Вот за этой горой, за которой прячется желтый диск Луны. Или, наоборот, выныривает оттуда.
Дик, в конце концов, сам вынырнул из, видавшего виды, спального мешка потянулся, помахал руками и уже хотел было подпрыгнуть пару раз на месте, но в это время что-то остановило его. Сначала он не понял, что это было. Просто организм, привыкший за несколько месяцев к полуживотному существованию, именно так, по животному инстинктивно, среагировал на что-то, еще не дошедшее до мозга. И только через несколько мгновений Дик понял что это было.
А когда понял, осторожно повернул голову влево и застыл, вглядываясь в ночной полумрак, сгустившийся со стороны, противоположной горе, скрывающей за собою вход в комплекс с нависшей над ним Луной.
Пространство, еще мгновение назад пронзительно прозрачное до звезд и траурное до боли в сердце, начало набухать неясной световой поволокой. Словно сквозь черную ткань начала просачиваться мерцающая вода. Дик выпрямился в полный рост, напряженно вглядываясь в невидимый горизонт, обрывающийся в ущелье, по дну которого пролегла извилистая пыльная дорога, ведущая к комплексу и раздваивающаяся в месте его короткого ночного отдыха.
Прислушался. Шуршащая тишина ночи начала наполняться каким-то неясным, надсадно пульсирующим звуком. Кто-то полз на первой передаче по узкой долине, спускающейся отсюда почти до самого Карлсбада. Звук мотора становился все громче и громче. Отсвет мощных фар все больше и больше накатывался на, растворяющиеся в них, звезды. И когда он начало превращаться в ослепительный круг, выкатывающийся из-за поворота, Дик быстрыми движениями свернул спальный мешок, сунул его в расщелину между камнями и притаился за огромным валуном, вывалившемся чуть ли не на самую дорогу.