Последние слова начали затухать в пространстве, стремительно принимающем в глазах Виктора свой обычный вид. Поскольку прыгать в ультрамариновое болото ему было несподручно.
Внизу Ларсен, чуть пригнув голову в зеркальном гермошлеме и встав спиной к утесам, прислушивался к указаниям Маккольна. Вверху Арданьян, рывком подтянувшись и выпрыгнув на самую верхушку скалы, прищурил глаза, начиная короткий разбег по ее гребню. Мозг его был сосредоточен, а тело послушным, как никогда. Вот только время полета ему никак не удавалось до конца совместить с его траекторией. Потому что пространство, в отличие от времени, ощущалось Виктором в последнее время как-то зыбко.
Но, зыбко — не зыбко, а под ногами уже ничего нет, кроме обезвоздушенной и обездушенной пустоты, а, начавшая выпрямляться, чешуйчатая фигурка вырастает прямо на глазах. Хотя, в принципе, можно и побыстрее ей вырастать! Потому что, если не самортизировать ею удар, то размажет по грунту на добрый десяток метров. Инерция, она остается инерцией при любой силе тяжести. Как и масса. Дьявольщина!.. Кажется, промазал!
Виктора выручило то, что Ларсен, окончив сеанс связи с комплексом, сделал шаг по направлению к трапу. Именно это движение и позволило Арданьяну не пролететь мимо него придурошным метеоритом, со всего разгона ударяясь о грунт для того, чтобы перемешать вздыбленную пыль со своими переломанными костями, а упруго обрушиться на спину «республиканца». Тот такого нападенья явно не ожидал. А неожидание нападения способствует, естественно, падению. Прямо рылом — в землю. Или в Луну.
Плазер отлетел далеко в сторону, а Виктор, коротко стрекотнув хортам — хватит, еще действительно из корабля сито сделают! — кувыркнулся через голову, не удержавшись на спине Ларсена, крутанулся на боку, принимая нормальное положение, и снова бросился на него. Нужно было отдать должное противнику: еще полностью не пришедший в себя после сокрушительного удара, он, может и неосознанно, но среагировал на неясное движение, замеченное им краем глаза. Более того, успел сделать блок, хватая Арданьяна за ногу, и бросил его через себя.
И началось! В клубах медленной пыли мерцающая человеческая кожа переплеталась со змеиной шкурой скафандра. Словно этот человек пытался вырваться из пасти удава. Иногда, впрочем, казалось и противоположное: извивающийся удав рвался из человеческих рук. Но, как бы там ни было, одной из своих целей Арданьян все же достиг: в круговерти потасовки Ларсен никак не мог связаться с «Архимедом». Достижение такого же эффекта при нападении на «республиканца» хортов без участия Арданьяна было, мягко говоря, сомнительным.