— Садитесь гражданка Барбикен. Вам знакомы эти люди?
И вдруг его голос перешел в другой регистр, так напоминая голос Элен, что Симон даже непроизвольно оглянулся.
— Да, вообще-то. Это друзья моего покойного мужа.
Хастон тихонько мугыкал свою «мапану», покачивая детской панамкой.
— При каких обстоятельствах вы познакомились? — проскрипел Тресилов.
— Они приехали в Судак, — это уже Элен, — пришли ко мне на квартиру. Сказали, что пять лет искали в России следы Андрея. В конце концов, попали в Гременец. Соседка сказала, что я уехала с сыном в Крым… Товарищ начальник, я очень о сыне беспокоюсь…
— Не отвлекайтесь. Ничего с ним не случится. Сами же его с вашими новыми друзьями отпустили. И еще. Здесь принято обращение «гражданин начальник».
— Хорошо, хорошо, тов… Гражданин начальник. В принципе, я все рассказала. Мы много общались. Они мне про Андрея… Эндрю… рассказывали.
— Приводили ли они доказательства своего знакомства с гражданином США Эндрю Барбикеном?
— Ну… Они такие вещи рассказывали, про которые знал только Андрей. И я от него.
— Раньше вы никогда не встречались с гражданами США Симоном Арданяном и Ником Хастоном?
— Нет, нет! Я с ними всего неделю назад познакомилась.
— Вы уверены в этом?
— Простите, тов… Уважаемый. Хотя я и удивлена обстоятельствами нашей беседы, но нахожусь в состоянии здравого ума. И полной памяти.
— Не хамите, барышня. Вы находитесь не в том учреждении, где это поощряется. Почему вы отдыхаете именно в Судаке?
— Н-ну… Климат здесь. Сын у меня болеет, Вовка. Врачи именно эти места посоветовали.
— А не накладно ли при зарплате секретаря-машинистки?
— А я и тут подрабатываю. Переводами. Фининспекция, кстати, об этом уведомлена.
В голосе Элен — Тресилова? — проскользнули нотки облегчения: наверное, какие-то недоразумения с финансовыми органами. Сейчас разберутся, все выяснится и она к Вовке побежит. Но не тут-то было… А Симон в это время отметил, что про Кондратюка Элен вообще ничего не сказала. Хотя это именно он второе лето подряд привозил Барбикен в Крым. Нашел для нее уютную недорогую квартирку, сам заботился о постоялице и часами возился с Вовкой. Неужели белогвардейская эпопея Жоры выплыла наружу? Однако через несколько минут Арданьян понял, что это не так. А местами даже совсем наоборот.
— Фининспекция, говорите, — скрипнул голос Тресилова. — Ну-ну…
— Послушайте, уважаемый. Я не понимаю предмета нашей беседы. Живу я совершенно открыто и…
— Открыто, говорите? Ну-ну. Не понимаете, значит? Так-так… Где вы находились в сентябре прошлого года?
— В сентябре?.. Ах, да! В Харькове. Нас обязали пройти курсы украинского языка и хотя мне это… В общем, приказ есть приказ.