Но что поделать, так уж получилось, что за все нужно было платить свою цену. И моей платой были прутья золотой клетки.
…
Так я тогда воспринимала свою действительность, все больше и больше сожалея об утерянной свободе. Да, Ромка, конечно же, не подарок. Но ведь в своей деревне я хоть могла бы общаться с подругами, говорить с ними на одном языке, на любую тему, самой решать с кем мне спать и куда идти. А тут… Все было подчинено воле этого садиста, этого паука, обвившего меня своей липкой паутиной, так что я все чаще чувствовала себя мотыльком, попавшимся в его сети.
— Да, прости меня… Андрей, — опомнившись, я даже стыдливо прикрылась покрывалом.
— То-то же, — и Андрей вдруг решил возвратиться ко мне, чтобы игриво потрепать по щеке.
"Словно собачонку", — подумала я, глядя в его голубые глаза и удивляясь, откуда же в таком красавце столько жестокости.
Но потом произошло что-то чудесное.
…
Пот просто градом валил с его лица, когда жестокий тиран, низко согнувшись, прикоснулся губами к моему животу.
"Чтобы благословить зачатие своего ребенка? Да ведь он же не меня любит, — и снова эти мерзопакостные мысли, подстрекающие меня к измене. Но мне никак не удавалось с ними справиться, только дослушать до конца. — Андрей эгоистично и бессовестно решил воспользоваться моим юным телом, чтобы зачать в матке своего отпрыска, только и всего. Я для него — обыкновенная самка. Но… какая разница? Если так — то он любит меня как будущую мать своего сына, или дочери, а разве это плохо? Глупая девчонка. Сейчас же опомнись. Одумайся. Не думай об Алексе. Вот кто-то, а ему ты уж точно не нужна. И если тебе с ним будет хорошо в постели, то уж точно этот неимущий парень не станет исполнять все твои прихоти, задаривать тебя подарками и возить по морям да океанам. Но зато я познаю с ним любовь, настоящую, красивую, и у меня точно будет от него ребенок, ведь вон какой Алекс — красивый, сильный, страстный, пластичный… Опомнись. Какой ребенок? Да, Алекс тоже может быть богатым, и ты не будешь, живя с ним, доить коров и сажать картошку, но… Ты и не станешь купаться в роскоши. Ла-ри-са"
Когда Топтанин ушел, я еще некоторое время полежала на кресле с поднятыми вверх пятками, борясь со всеми этими провокационными мыслями, а потом медленно сползла спиной на пол и, встав на ноги, пошла в ванную.
* * *
Это была безумно шикарная спа-комната. Пройдя сквозь дверь из черного стекла, я оказалась с глазу на глаз из океаническим побережьем. Так как дощатый пол моего "санузла" плавно перетекал в роскошную террасу, состоящую из нескольких бассейнов, заключенных в стеклянные квадраты, и ослепительно белого песка. А дальше были огромные камни, снова песок и волны, простирающиеся до самого горизонта.