— Тогда все ясно, — сказала я. — Но мама, которая старше тебя всего лишь на десять лет, это, наверное, хорошо?
— Да что ж там хорошего, — вздохнул Андрей. — Я же сказал, в последнее время Катарина слишком уж активно вмешивалась в мою личную жизнь.
— И именно поэтому ты не сказал ей о подписании контракта?
— Ну да… — Андрей, казалось бы, меня совсем не слушал, он весь был поглощен какими-то своими мыслями. — Думаю, во всем виноват отец.
— И в чем же именно он виноват? — "йо-ма-йо, Лариска"
— Отец оставил завещание, согласно которому всем имуществом распоряжается моя мачеха, — "ага, он все-таки назвал ее так, как следует", — до той поры, пока у меня не появится родной ребенок. Или же — Катарина выйдет замуж, тогда она лишается всех прав на наследство.
"Ах вот оно что, — ужасная догадка пронзила мое сердце, и я ощутила укол страха. — И как же он не догадывается, что его мнимая бесплодность может быть делом рук этой коварной женщины? По сути, ее покойный муж, отец Андрея, совершил жестокий приговор, поставив беднягу перед выбором — остаться одинокой, или лишиться огромного богатства, которое удерживать в своих руках (а также контролировать) она может одним лишь способом — добиваясь того, чтобы Андрей навсегда остался ее единственным ребенком, мальчиком, которого она бессовестно использует".
Но вслух сказать об этом я не могла, потому что слишком уж чудовищной была моя догадка, и я не посмела бы обвинить мачеху моего мужа в этих мнимых злодеяниях.
Только вот мне теперь, по всей видимости, придется еще повоевать за своего малыша, потому что раз уже был прецедент, то где вероятность того, что подобное не повторится снова.
* * *
— Ты как себя чувствуешь? — вставая с кресла, Андрей подошел к моей кровати.
— Хорошо, — сказала я, и не соврала.
— Так, может быть, мы легонечко повторим все то, чем недавно занимались на островах?
— А это не повредит ребенку? — спросила я, все-таки опасаясь за сокровище, пребывающее в моем чреве.
— Ну, ты что? — хмыкнул Андрей. — Беременным, как я знаю, очень даже еще и полезно этим заниматься.
— И кто тебе об этом сказал, Катарина? — спросила я.
— Конечно, мы с моей молодой мачехой о многом разговариваем, как друзья, и между нами давно нет никаких секретов.
— А как же то, что ты утаил от нее подписание контракта?
— Ну… признаю, это была моя оплошность. Но, я просто не был до конца уверен, что все получится, как надо. Да и вышло тогда все как-то спонтанно и не запланировано.
— Ага, помню, — улыбнулась я, припоминая ситуацию.
— Прошло три дня без секса, и я хочу хорошенечко тебя отыметь.