Избавившись от общества встревожившегося семейства, Аман не стал подниматься в отведенные ему покои. Создал переход прямо в холле, едва не растянувшись на полу от накатившей усталости. Стиснув зубы, шагнул в расплескавшуюся искрами воронку, чтобы уже в следующую секунду услышать громкий возглас сестры:
— Аман, хвала Ясноликой, ты здесь!
— Что случилось? — стараясь справиться с головокружением, спросил он. — Ты в порядке?
— Я — да. А вот Риан… — Девушка судорожно вздохнула. — Эссель Элесбед весь день держала меня при себе, и я никак не могла с тобой связаться. Только сейчас…
— Что с ней? — резко оборвал ее князь, гадая, на какой еще безумный поступок отважилась бунтарка и насколько еще хватит его терпения.
Как оказалось, терпение закончилось на словах сестры:
— Эссель Элесбед отправила ее танцевать к Марху. А еще я проверила… — Клер запнулась, поймав потемневший взгляд брата, и взволнованно выпалила: — Одного из зелий не хватает! То, которое…
Аману не было нужды ее дослушивать. И так было ясно, что задумала мать. Выйдя от сестры, тальден быстро зашагал по коридору в гостевое крыло, чувствуя, как в глазах темнеет не только от слабости, но и от гнева, огнем полыхнувшего в венах.
Отправила танцевать… А Риан согласилась? Тальден болезненно скривился. Что тут сказать, княгиня умела быть настойчивой. И маниакально упорной в своем желании унизить девушку. А Марх, тагры его побери, не отказался!
Сейчас Каррай испытывал к нему какие угодно чувства, но только не дружеские. А войдя в гостевые покои и услышав:
— Ты его рабыня, а не ари. А я не привык себе ни в чем отказывать, — понял, что так просто Аксен сегодня не покинет его замок.
Ощутив страх Риан, стремительно перерастающий в панику, ее отчаяние, с которым она сопротивлялась ослепленному желанием Марху, тальден шагнул в комнату, лишь неимоверным усилием воли заставив голос звучать ровно:
— Я вам не помешал?
Сейчас он спокойно оттащит от нее ублюдка, спокойно его уведет, чтобы не напугать девушку еще больше, а потом… Спокойно разорвет его в клочья.
Именно этого требовал от Огненного хищный зверь, дракон, часть его самого, заглушая голос рассудка.
Никогда бы не подумала, что буду рада Карраю, но именно это я сейчас испытывала. Радость. Совершенно безумное при сложившихся обстоятельствах чувство, выхватившее меня из цепких тисков страха и отчаяния. А заодно и из рук Марха, когда Огненный, в несколько шагов преодолев короткое расстояние, схватил его за шкирку и рывком оттащил от меня. Потому что добровольно слезать с трофея, коим, по всей видимости, меня считал, почетный гость явно не собирался.