Ровно посредине, всегда чуть ближе к тебе (Елизарова) - страница 91
– И что же он ищет?
– А что мы все, когда нам очень больно, начинаем искать? Прощения, прежде всего самого себя… Принятия себя собой же. Через это и приходит в душу истинный свет.
– М-да… Перец этот ваш, чувствуется, тот еще тяжеляк.
– Да ладно тебе… Ты черта с рогами из него не делай. Жизнь у него такая. Большие деньги и большая ответственность – нектар для гордыни. И все мы этим нектаром в большей или меньшей степени упиваемся… Так вот и смотрим на другого – не видя, а слушая – не слышим. Только собственные переживания во главе угла ставим. Сейчас еще и мода такая: типа, человек никому ничем не обязан… А ответственность перед ближним в лучшем случае в дензнаках измеряем. Рухнет все скоро к чертовой матери, если все пойдут по этому пути. Ну что, разве не так?
– Угу… Не хватает ее, да?
– Очень… Вот за этим столиком мы с ней всегда и сидели. Девушка, два лавандовых рафа, пожалуйста.
Вера и Надя
9 апреля
Москва. Улица Пивченкова
– Привет. Решила написать сюда, надеюсь, ты почту хоть иногда просматриваешь. Эсэмэской долго набивать, а мессенджеры эти ваши, будь они неладны – та же эсэмэска, на которую еще можно на кой-то ляд позвонить.
Позавчера Ромка вернулся. Худющий такой, одни глазищи остались.
И пахнет совсем по-другому.
Хорошо, я заранее знала, когда его ждать, была возможность подготовиться.
Настроилась так, чтобы держать себя в руках, да и Дмитрий Павлович, конечно, меня в правильном русле все это время поддерживал.
Расцеловались, Ромка рюкзак скинул и первым делом пошел в душ, минут сорок, наверное, плескался.
Я завтрак бросилась собирать, блинчиков напекла с шоколадом, как он в детстве любил.
Кофе убежал, половина блинчиков пригорела, так у меня руки тряслись.
А вышел уже будто совсем домашний, побрился, щеки сразу порозовели, сел напротив меня и улыбается. Взгляд у него такой стал, будто сама душа его на меня смотрит. Чистая, Надь, аж до кома в горле прекрасная! Такой вот у меня сын вырос.
Поговорили немного и о войне.
Ну, у меня-то свое всегда было мнение насчет этой ситуации. Я против насилия и диктатуры. Но здесь, как и в любой войне, не может быть однозначно правых и виноватых. Может, я в самом деле как шестилетний ребенок рассуждаю, но дети часто мудры в своей неискушенности. Вот собрали бы в каждом городе и селе всех на центральной площади, и пусть бы люди сами определили, с кем каждая конкретная семья готова остаться, решили бы все по-хорошему, тогда и воевать бы не пришлось. А… Что Дмитрий Павлович, что Ромка, они, когда я это говорю, только усмехаются. Будто я сама не понимаю, что за всем этим стоят чьи-то непомерные амбиции и финансовые интересы. Но люди-то ни в чем не виноваты! Они, как и мы, жить хотят, детей растить и прикус им исправлять, а не лечить рваные раны и хоронить близких.