Я была уверена, что Нергард откажется. Сошлется на огромную занятость (реально существующую, между прочим) и скажет, что нам всем пора возвращаться в замок. Но он удивил меня: несколько секунд молча разглядывал молодых людей, а потом вдруг кивнул.
– Хорошо, я готов остаться и провести церемонию.
Новый взрыв благодарностей превзошел по своей мощи предыдущий. Кажется, согласие Нергарда сочетать браком молодую пару значило для местных даже больше, чем спасение их жизней.
Остаться решили и гвардейские офицеры. У лейтенанта Рокэя так даже глаза загорелись сразу. Я слышала, как он шепнул капитану Котону что-то вроде:
– Хоть какое-то веселье рядом с женщинами, которые не находятся под покровительством лорда-зануды.
Соланж, конечно, тоже изъявила желание остаться, как только узнала, что остается Нергард.
– Жаль только, я вечернее платье не прихватила, – хмыкнула она.
– Мы все равно отправляем раненных и тела погибших обратно в замок, – заметил капитан Котон. – Вместе с выжившими гвардейцами и стражниками. Давайте я распоряжусь, чтобы они отправили из замка человека с нарядами для наших дам. Думаю, горничные подберут вам что-нибудь подходящее.
Ни я, ни Соланж отказываться не стали. Мне совершенно не хотелось присутствовать на празднике (пусть и деревенском) в форме нергардской стражи, забрызганной кровью туманных монстров.
Когда все необходимые распоряжения были сделаны, нас отвели в дом старосты, где благодарные жители уже накрыли праздничный стол. Точнее, несколько столов: за одним вы вшестером сели с почти привычным нам комфортом, а за тремя другими разместилось какое-то невозможное количество человек. Я их даже сосчитать не смогла. В основном это были мужчины и женщины в возрасте, а молодые девушки бегали туда-сюда, то поднося блюда с угощениями и бутылки с напитками, то унося опустевшую посуду. Лишь невесте сына старосты позволили сесть с остальными.
Лорд Нергард, конечно, сел во главе нашего стола, а напротив него – капитан Котон. Мы с Охотником поспешили занять места рядом, а Соланж достался в соседи лейтенант Рокэй. Я чувствовала себя очень неуютно, так как оказалась по левую руку от лорда, но говорить с ним сейчас совершенно не могла. Я снова и снова мысленно возвращалась к эпизоду, который наблюдала, пытаясь придумать, как именно могла неправильно все понять, но ничего не получалось.
Когда лорд сам очнулся от своих тревожных дум, он начал замечать, что я веду себя странно. Я не смотрела на него, не поддерживала беседу больше, чем это было необходимо, и почти не ела, а он точно знал, что обычно у меня прекрасный аппетит.