– Это было глупо, Нелл. Очень глупо.
Я инстинктивно отшатнулась, торопливо оборачиваясь. Только секунду спустя, когда Маркус удивленно дернул бровью, поняла, что еще и пистолет на него наставила. Пистолет я опустила, но все равно на всякий случай сделала еще шаг назад. Я ведь даже не услышала, как он встал и приблизился: завывающая сирена оглушала.
– И какого черта ты тут осталась? – раздраженно спросил Маркус, разглядывая меня как нечто диковинное.
– Оно придет сюда, – попыталась объяснить я, хотя это едва ли могло служить оправданием моих действий. – Когда остальные покинут хранилище, оно придет сюда, к нам.
– Почему? – в его взгляде промелькнуло хорошо знакомое любопытство. За год совместной работы я видела его не раз. Все же Маркус Фрост был следователем, разбирался в загадках нашего мира и значительную часть жизни только и делал, что задавал вопросы.
– Его привлекает человеческий запах. Думаю, оно голодно.
– Что это вообще?
Я была рада видеть, что его безучастность куда-то исчезла, но сейчас он так сильно напоминал настоящего Маркуса, что это было почти больно.
– Помнишь то расследование в лесах на границе со Свободными землями Темных?
– Какое именно? Я там был раз десять с разными расследованиями.
Наши взгляды встретились. Я удивленно приподняла брови, он недовольно нахмурился и огрызнулся:
– Ну, он был, но ты же меня прекрасно поняла.
Сирена все еще продолжала выть, действуя на нервы, а главное – мешая прислушиваться. Если бы не этот визг, можно было бы понять, есть ли кто-то в воздуховоде, проходящем мимо камеры Маркуса. Он приковывал мой взгляд, и мне все казалось, что там уже кто-то шуршит.
– То лесное чудовище, что нападало на животных, а потом начало лакомиться людьми. Мы еще выяснили, что оно пару веков спало, но его случайно пробудили темные во время одного из ритуалов.
– Помню, – кивнул Маркус, тоже приглядываясь и прислушиваясь. Он уже нашел глазами решетку вентиляции и теперь, кажется, пытался понять, откуда и куда идут сами воздушные пути. – И что, этот тоже поедает внутренние органы?
– Нет, только пьет кровь. Оно беззубое, но у него две пары верхних конечностей. Одна пара похожа на наши руки, а вторая, поменьше, как два острых жала. Обычно оно хватает жертву, протыкает ее этой второй парой «рук» и через раны высасывает кровь.
Рассказывая, я сама не заметила, как шагнула ближе к Маркусу, словно ища защиты.
– Какая прелесть, – усмехнулся он. – Где вы только такое находите?
– Конкретно это выползло из глубин старой подземной пещеры, которая открылась после обвала. Меня интересует другое: почему мы такую гадость тащим к себе, а не уничтожаем на месте?