— Что-то не так, милый? — Слегка обеспокоилась девушка. — Тебе что-то не нравится... — Рука проститутки деловито скользнула ему под ремень.
— Нет... — Чувствуя, как к нему снова возвращается желание, Макс улыбнулся. — Всё в порядке, милая. Просто, задумался...
— Ты такой напряженный, милый... — Картинно надула губы девушка. — Как будто...
Внезапно раздался звук, словно столкнулись два биллиардных шара, и проститутка, закатив глаза, безвольной куклой осела на пол.
— Какого...
Неведомая сила жестко ударила Наммера под колени, верх и низ поменялись местами, и мужчина, вскрикнув, повалился на кровать.
— Что... — Удивленно моргнув, Макс с ужасом уставился на незваного гостя. Вернее, гостью.
Ученый застонал. Как ЭТО можно называть женщиной... Грубые, состоящие, казалось бы, из одних мозолей и ссадин руки. Фигура, навевающая мысли об осветительных столбах и сваях теплиц. Жилистая, густо покрытая рубцами и шрамами шея. Абсолютно лысый череп и лицо, лишенное даже намека на волосяной покров, выглядящее, будто собранная пьяным безумцем из разнокалиберных кусков сыромятной кожи и подтаявшего воска маска, резко контрастировали со всем тем, что Макс привык ассоциировать с женским полом.
— Помо...
Громадный кулак коротко, без замаха ткнул его в горло, и мужчина поперхнулся собственным криком.
— Мой сын. — Прохрипела незнакомка. — Где мой сын?
— Я не...
— Его зовут Накс. Шесть лет. Голубые глаза... На верхней губе родинка. Правое ухо...
— Я не понимаю... — простонал Наммер и поспешно отвел взгляд в сторону.
Проблема была в том, что он понимал. Черт, это было... странно, можно сказать, ненормально, что он запомнил лицо этого мальчишки. Сколько он препарировал в тот день? Троих? Четверых? Казалось, образцы давно превратились для него в конвейер, серый поток, но именно этого он запомнил. Странно, ведь этот материал оказался совершенно бесполезен и быстро отправился в утилизатор, но почему-то он запомнил именно его. Даже не того мальчишку, что обеспечит ему грандиозный прорыв в работе, а этого сверкающего глазенками, отчаянно старающегося не кричать и не стонать звереныша. И что теперь сказать этому монстру? "Да, я помню, и даже с точностью до сантиметра и грамма могу описать особенности внутренней анатомии вашего... сына?".
Зародившаяся где-то внизу живота ледяная волна осознания скрутила внутренности мужчины в тугой леденеющий комок. — Я... не... — проблеял он.
— Жаль девочку, — вздохнула с брезгливым видом осматривающая залитые кровью сапоги незнакомка. — Красивая. Была. Я немного перестаралась. Но зато... — подойдя к столику, женщина с брезгливой гримасой вытащила из вороха секс-игрушек кляп, — нам теперь точно никто не помешает...