И тут будто звезды стали загораться на склонах. Крошечные, блуждающие звездочки спускались с горы и стекались к берегу.
Дарий потряс головой, не веря глазам.
– Что еще такое?
Звезды приближались, и слышно было, как скрипит снег.
Тогда Дарий увидел, что это были не звезды, а глаза. Десятки светящихся в темноте глаз.
Животные.
Лисы, выдры, куницы, барсуки, кабаны – следом за горящими глазами из темноты проступали то коренастые, то стройные тени. Их лапы, их когти оставляли на снегу глубокие следы. Из глоток доносилось глухое рычание. Там и тут стрекотали насекомые, и воздух дрожал от их крыльев, а у самого озера огромные лягушки – рыжие, будто светящиеся – раздували горловой мешок, словно били в хриплый барабан.
Животные медленно подходили ближе, и Дарий пятился к воде. Может, их было пятьдесят. Может, сто. Всех форм и размеров. Они обступили Авриль и Дария полукругом. И стояли, молча и неподвижно, будто на первобытном суде.
Тут Авриль увидела, как ряды зверей расступаются, пропуская того самого оленя в сопровождении самок, словно главу этого схода. Из его ноздрей шел синеватый пар, и рога походили на величественные деревья, устремленные в ночное небо.
За животными показался Малыш: он стоял на спине Эзопа, Одна – рядом с ним, а Сириус вертелся у осла под ногами.
Мальчик походил на зверя: грозный, вольный, дикий.
Дарий тряхнул головой:
– Что происходит?
Авриль не ответила. Она сидела, держась за раненое плечо, и кровь рисовала на снегу пунцовый цветок.
Большой олень тряхнул своими огромными рогами, и тут же все звери, все насекомые завыли в унисон. Низкий, утробный звук, будто песнь земли. Рокот, поднявшийся из самого звериного нутра, мучивший Дария.
Он вскинул ружье. Лиса молнией взметнулась из стаи, и через миг ее острые, как бритва, зубы уже впились Дарию в ногу.
Он вскрикнул от боли. Нажал на курок, но выстрела не последовало. Кончились патроны. Дарий стал бить лису прикладом, и было слышно, как ломались ребра животного. Лиса заскулила от боли, но снова бросилась в атаку, стараясь разодрать ему бедро.
Дарий закричал и упал на спину. В панике он пополз по берегу, оставляя длинный кровавый след.
Тогда олень воздел ветви рогов к небу и протяжно завыл.
Это было сигналом.
Животные накинулись на Дария, вонзаясь зубами, орудуя когтями. Не давая опомниться. Они клочьями рвали шерсть с медвежьей шкуры, клыками, челюстями раздирали его плоть.
Дарий визжал, отбивался, тщетно пытаясь отогнать тучи насекомых и полчища зверей. Авриль видела, как из этой копошащейся кучи к ней потянулась рука. Но она не шевельнулась. Дарий бросился в ледяную воду, в надежде отделаться от животных. Но из глубин озера поднялись темные, длинные тени, не давая ему покоя.