– Мадам Мо, всё будет хорошо.
– Книги…
– Не думайте о них, сейчас мы вам поможем.
– Это всё из-за книг.
– Не понимаю, – пробормотала Авриль. – При чем тут книги?
– Он услышал твой голос, – прошептала старушка, – когда пришел в первый раз.
– Что?
– Твой голос, дорогая. Запись, где ты читаешь. Вот как он узнал.
Малыш поднял на Авриль умоляющие глаза.
– Сестренка, что мы можем сделать? Она умирает? Значит, вот как – умирать?
Авриль опустила голову.
– Они заставили меня, – пробормотала Мадам Мо, – заставили рассказать.
– Про что?
– Про Дуб, где вы живете. Они там и ждут тебя.
У Авриль задрожал подбородок.
– Черные Звезды. Тот парень. Они тебя ждут.
Они не отходили от Мадам Мо, пока ее глаза не закрылись навсегда. Авриль тихо плакала в воротник.
Малыш дотронулся пальцем до лба старой дамы – в знак прощания.
Поросенок наклонил голову с белой звездой. То ли искал, чем поживиться в обгоревших обломках, то ли из почтения к Мадам Мо. Кто знает, что творится в звериной душе?
Измотанные, печальные и голодные, они пошли по тропе обратно к Дубу.
Авриль старалась не думать. Всё перевернулось с ног на голову. Она не знала, что должна теперь делать. Малыш не проронил ни слова, он шагал сзади с суровым лицом. Только поросенок, казалось, чувствовал себя прекрасно. Его голова торчала из рюкзака, он без конца вертел рылом и хлопал длинными черными ресницами, как будто хотел понять, где они идут.
Авриль не могла поверить, что Черные Звезды выслеживали ее. Хотя и знала их одержимость, часто заводившую слишком далеко. Конечно, возвращаться к Дубу не стоило, тем более если, как сказала бедная Мадам Мо, Черные Звезды там. Но Авриль надеялась, что парни не нашли ее и ушли оттуда. В крайнем случае можно будет спрятаться и переждать. Дуб – это всё, что у них оставалось. Их единственное укрытие.
– Зачем они сожгли дом Мадам Мо? – спросил мальчик.
– Не знаю, Малыш, – ответила Авриль на ходу.
– Мадам Мо теперь мертвая. Значит, мы больше никогда ее не увидим?
– Да.
– И она больше не испечет оладьи? Ведь когда ты умер, нельзя печь оладьи? И подметать? И слушать сказки? И идти на Гору?
Авриль остановилась: она обернулась, чтобы велеть ему замолчать. Но у мальчика был такой растерянный вид, что весь гнев сестры улетучился. Она прижала брата к груди.
– Иди ко мне, Малыш. Это ничего. Грустить нормально.
– Ты говорила, звезды все слышат, правда? – прошептал мальчик, уткнувшись ей в шею. – Может, загадать желание, в самой душе, чтобы Мадам Мо стала живой?
– Нет, так не работает. Когда умираешь, это навсегда.
– Как лисы и деревья?