Настроение ничего, больше всего успокаивает существование Linette, больше всего огорчает - мама.
27 декабря
В Чикаго на вокзале встретил меня со своим автомобилем Н.Т.Кучерявый, которому я и поехал на поселение на всё время пребывания в Чикаго, которое продлится или несколько дней, или даже две недели, в зависимости от хода переговоров с Чикагской оперой. День прошёл мирно. Кучерявый закармливал и запаивал. Вечером ездили в Kimball Hall упражняться на завтрашнем рояле.
28 декабря
Концерт в половину четвёртого. Маленький Kimball Hall не полон, но зато не было ни одного дарового пропуска. Хотя палец был завязан, но не мешал. «Карнавал» сыгран совсем хорошо. Русские вещи и моя 3-я Соната тоже. Успех большой, как в Нью-Йорке. Бисов - четыре. В артистической больше свои: Кучерявые, Волковы, Больмы, какая-то дама, спрашивавшая, не общие ли родственники Прокофьевы, на что я отвечал, что у меня родственников Прокофьевых нет. Обедали у Волковых. Там же был Кан, который говорил, что, конечно, лучше, что моя опера не идёт. С тех пор, как для себя установивши, что он подлец, он даже довольно мил и занятен. Волков шепнул, что постарается устроить мне свидание с Н. Mac Cormick, который большой джентльмен и на деньги которого существует Чикагская опера.
29 декабря
Сегодня разговаривал с Johnson'oм, который встретил меня любезностями и сожалениями, что оперу пришлось отложить до будущего сезона. Тут же присутствовал Больм, но он больше говорил о самом себе. Когда он ушёл, Johnson поставил вопрос прямо: он получил моё письмо, где я говорил о компенсациях и просит указать это в цифрах. На это я ответил так: у меня есть предложение н постановку оперы от Covent Garden, от Metropolitan, есть обещание от Бакста (которое я раздул почти до постановки), наконец, если бы моя опера сейчас уже прошла с тем успехом, с каким они ожидают, то, вероятно, мы сейчас бы говорили уже о новой опере, а не о той же, а между тем теперь, когда «Три апельсина» не представлены, то и предложения молчат, так как они не знают, что это за опера. С другой стороны, я теряю все концерты и на конец сезона, и все приглашения на будущий сезон, которые могли бы возникнуть после блестящего исполнения этой оперы. Если мы оценим четыре оперных контракта только в десять тысяч и годовой концертный сезон тоже в десять тысяч (Johnson не сморгнул), то эта оценка будет только скромной. Я, конечно, не собираюсь требовать все эти деньги, но считаю, что на половину, т.е. на десять тысяч я имею право. И, при получении с них компенсации в десять тысяч, я готов подписать новый двухлетний контракт за пять тысяч.