– Ой, пожалуйста.
– Извини. Тогда скажи, он все такой же придурок?
Я фыркнула и посмотрела на Уильяма в надежде, что он не услышал.
– Приедешь и скажешь сама.
– Ладно, я прощу ему что угодно, если у нас будет хоть минута покоя на этом отдыхе. О… нет.
– Что случилось?
Она вздохнула:
– Мальчики разбили двухлитровую бутылку молока, пришел мойщик окон, а Поппи укакалась. Моему веселью здесь нет конца.
Слоеный круассан на моей тарелке издавал такой райский аромат, что рот мгновенно наполнился слюной. Однако за десять минут вокруг нас расположились девушки с нежной кожей возрастом до двадцати или чуть больше, в коротеньких шортах, которые я смело могла носить, только когда мне было девять. Я оттолкнула тарелку указательным пальцем.
– Ты не хочешь? – спросил Уильям с полным ртом шоколада.
– Конечно хочу. Я бы съела десять таких.
Брови Уильяма изогнулись, как будто он никогда и подумать не мог о том, чтобы попросить десять пирожных, а теперь перед ним открывались широкие возможности. Я снова посмотрела на pain au chocolat, не понимая, зачем я себя сдерживала. Я взяла его и надкусила.
– Почему бы тебе не сходить и не осмотреться здесь? – предложила я Уильяму, когда он закончил есть.
– Окей, – пожал он плечами и отодвинул свой стул.
– Только не уходи слишком далеко, хорошо?
Он закатил глаза, а из шато вышел Адам с чашкой кофе и направился ко мне.
– Ох, жду не дождусь, когда он наконец станет тинейджером, – пробормотала я, пока Адам садился за стол.
– Он хороший ребенок. Уверен, он не доставляет тебе много хлопот.
Мне очень захотелось спросить: «Да откуда тебе знать?» – но я решила сменить тему:
– Ты проделал здесь отличную работу.
Его глаза заблестели от гордости.
– Ну, понадобилось много времени, чтобы оно стало таким, как сейчас.
– Я знаю. Ты должен быть невероятно доволен этим местом.
– Да, так и есть. – Он потянулся за своим кофе, и я заметила, как изменились его тонкие, загорелые пальцы с тех времен, когда он был офисным работником. У него всегда были мужественные руки, ногти аккуратные от природы, а кожа – мягкая и эластичная. Сейчас они были темнее, с медовым оттенком, огрубевшие вокруг костяшек.
– В прошлом месяце мне поступило предложение о продаже бизнеса.
– Правда? – подняла я голову.
– Я его ни за что не продам, но это было лестно.
Я посмотрела на Уильяма, который поднимал с земли камни и изучал их, как делал это, когда был совсем маленьким.
– Послушай, насчет курения, – внезапно начал Адам. – Я не буду этого делать при Уильяме.
Я была поражена смягчением его позиции, но не хотела развивать эту тему.