– Ох, Барбадос слишком переоценен.
– Серьезно?
Она вздохнула:
– Ну, вообще-то нет.
Наташа до сих пор работала в той же компании, как и во время нашего знакомства, с той разницей, что теперь она занимала должность директора по развитию бизнеса и жила в небольшой квартирке в центре Лондона с дизайнерскими водопроводными кранами и ковром кремового цвета. Когда она только въехала, квартира выглядела как место действия в экранизации шпионского романа, правда, Наташе никогда особо не удавалось придерживаться стиля минимализма – очень скоро каждый угол оказался набит книгами и безделушками, привезенными из путешествий.
– Где мой любимый восьмилетка? – спросила она.
– Если ты об Уильяме, то он вон там, играет в волейбол. И ему десять.
Она резко вдохнула:
– И когда же это произошло?
– В марте.
– Вот черт. Сдается мне, это означает, что он вырос из «Боба-строителя»32, – ухмыльнулась Наташа.
По пути на спортплощадку она махала Уильяму рукой, пытаясь привлечь его внимание, совершенно не замечая того, что внимание – это последнее, чего хотелось бы мальчику его возраста. Не дождавшись его реакции, она ступила на песок как раз в тот момент, когда мяч полетел в ее сторону.
Нимало не колеблясь, она подпрыгнула и отбила его так, что он улетел из поля зрения. Остальные игроки, чей средний возраст составлял семь лет, стояли, раскрыв рот.
Наташа, казалось, была удивлена почти так же, как и остальные.
– Ух ты, я все еще в форме, – она издала довольный смешок. – Дай-ка пять, Уильям!
Он слабо ударил ее по ладони и тут же смущенно ссутулился, что со стороны выглядело так, будто он пытается спрятать голову в собственную грудную клетку.
– Привет, тетя Наташа, – он неловко улыбнулся, в то время как к ним с недовольным видом подошла Симона.
– Это игра для детей младше двенадцати, – жестко заявила она.
– Извините, – ухмыльнулась Наташа, всем своим видом говоря, что ничуть не чувствует себя в чем-либо виноватой, и направилась ко мне.
– Джесс, он такая прелесть. Так, а как насчет белого вина? Или красного. Или просто какого-нибудь. Я месяц пробыла в клинике для алкозависимых, а во время полета сорвалась, так что можно спокойно продолжать.
Уильям дождался, пока Наташа не отошла к барной стойке, и подбежал ко мне.
– Мам, можно мы завтра с папой кое-чем займемся?
– А что, он что-то предложил?
– Да, он сказал, что мы можем утром переправиться по реке.
– Ох, ну хорошо. Спрошу у Наташи, захочет ли она. Уверена, что захочет – ей такое по душе. Можем взять с собой бутерброды.
Но он покачал головой:
– Я имею в виду, только он и я. Хотим устроить день